Инкуб. Книга 3 - [41]

— Пожалуй, вам стоит поискать другую более привлекательную партнёршу.

— Адель, что за глупости?.. Простите, я дурак. Не возражаете, если я поработаю вашим стилистом?

— Хотите сказать, что будете моей феей-крёстной?

— Что-то типа того.

— Не вижу часов. А вдруг я не успею вовремя покинуть ваше общество? — осведомилась Аделия.

— Ничего страшного! Лично я считаю, что вы и в наряде Золушки бесподобны, — Лазарь щёлкнул пальцами. — Опля!.. Ну, как? Нравится или хотите что-нибудь другое?

Зеркало отразило такую нереально красивую незнакомку, что Аделия не сразу сопоставила её с собой. Тем не менее она критически оглядела свой наряд и причёску и только после этого согласно кивнула.

— Хорошо. Оставьте как есть.

— А вы большая привереда, — усмехнувшись, заметил Лазарь.

— Что есть, то есть, — Аделия с надменным видом вздёрнула подбородок и положила ладонь на его протянутую руку. — Говорят, что знать соседних государств увлекается полонезом, но честно говоря, мне больше нравится вальс, который ввёл в моду ваш сын. Правда, некоторые придворные курицы считают его бесстыдным танцем и запрещают танцевать его дебютанткам.

— Действительно глупо, — подтвердил Лазарь, не сводящий с неё восхищённого взгляда. — Вальс изумителен, ведь это танец богов. Правда, в нашем мире он несколько отличается от того, к чему вы привыкли, но я помогу вам справиться с новыми фигурами.

— Благодарю, это очень любезно с вашей стороны.

Всё происходящее очень напоминало бал Осеннего листопада, подсмотренного Аделией в мире фейри, но только на этот раз она была не сторонней наблюдательницей, а его непосредственной участницей. Как только они вступили в круг, гигантский кузнечик взмахнул дирижёрской палочкой и насекомые коснулись своих инструментов. Под выводимую ими волшебную мелодию они закружились в плавном танце, который действительно походил на вальс, усложнённый воздушными пируэтами.

— Какой необычный оркестр! Я читала о таком в хрониках Аталисы, — проговорила Аделия, когда немного освоилась с новыми фигурами, и Лазарь охотно поддержал её светскую беседу:

— Насекомые — природные музыканты, а разумные среди них просто гениальны и это, заметьте, без всякой магии. К тому же мне говорили, что это лучший оркестр в нашем мире. Правда, кое-кто утверждает, что оркестр Инасееко превосходит его, но это только слухи. Ведь редко кто имеет возможность побывать в знаменитом театре.

— Почему?

— Туда можно попасть только по приглашению самого хозяина. Вот только никто не знает, кто он такой.

Аделия удивлённо приподняла брови.

— Ваш мир полон таинственности!

Лазарь улыбнулся.

— А вы как думали? Что мы сидим на облаках созданных миров и поплёвываем на землю? — проговорил он и подбросил её в воздух.

— Ну, что-то в этом роде, — Аделия спланировала вниз и опасливо покосилась на феечек, несущих венок. — О боги! Надеюсь, эти поганки не по мою душу.

— Не беспокойтесь. Они здесь, чтобы выбрать короля бала, — утешил её Лазарь и тут феечки с радостным писком устремились к ним.

— Ну всё, пропала моя причёска! — простонала Аделия, прячась за его спину. Он засмеялся и закрыл её защитным куполом, пока озорницы под звуки фанфар с торжественным видом водружали ему на голову пышный венок.

Когда отзвучали бурные овации и радостные возгласы окружающих, Лазарь повернулся к Аделии.

— Теперь я должен выбрать королеву бала. Как вы смотрите на эту роль?

— Если это простая формальность…

— Нет, это не формальность. Моей королевой может быть только та, что мила моему сердцу.

— Тогда не знаю, что вам ответить, — сдержанно проговорила Аделия. — Думаю, вы должны внимательней прислушаться к своему сердцу. Возможно, оно назовёт вам совсем другое имя.

Лазарь заглянул в её лицо и понимающе улыбнулся.

— Ясно! Вам не даёт покоя моё сходство с Юлианом.

— Да, — не стала лукавить Аделия. — Если бы вы сказали, что приходитесь ему братом, я бы поверила, но отец! Извините, но в моей голове это никак не укладывается.

— Адель, не забывайте, с кем вы имеете дело. Этот облик — одно из моих естественных состояний, но если вы хотите, я могу предстать в образе седобородого старца…

— О нет! Это уже лишнее! — поспешно проговорила Аделия. — Как-то я слышала христианскую легенду об Ависаге и царе Давиде, но лично меня не прельщает роль грелки при древнем старце.

— Вам это не грозит, — усмехнувшись, Лазарь снова привлёк её к себе, и они поплыли в медленном танце. — Неужели мы с сыном настолько неотличимы, что нас можно перепутать? — в его голосе прозвучал мягкий упрёк, и она окинула его изучающим взглядом.

— Ведь утром, в самом начале прогулки, это были вы, а не Юлиан? — осведомилась она и после утвердительного кивка, добавила: — И всё же, порой мне кажется, что вы это он, и всё происходящее — искусный обман.

— Раньше я бы оскорбился, если бы услышал такое сравнение, но недавно во мне взыграли отцовские чувства, — Лазарь оживился и его янтарные глаза заблестели. — Видите ли, Юлиан появился из-за того, что я при рождении не имел изначальной формы, и мне захотелось испытать, что чувствуют те, кого мы зовём Истинной кровью. Ведь все боги Равновесия в своём развитии проходят эту стадию; конечно, за исключением духов — существ, созданных вашими верованиями. В своей гордыне я отводил Юлиану роль своеобразного датчика, придатка к себе любимому, и лишь совсем недавно до меня доехало, что это не так, — Лазарь смущённо улыбнулся. — В общем-то, распространённая ошибка. Родители часто воображают, что ребенок — это их собственность, над которой они могут безраздельно властвовать.