Инки. Исторический опыт империи - [20]

Возможность использования для переноски грузов животных - хотя бы и только вьючных, а не запряженных в повозку, - определила многие особенности центральноандской цивилизации, среди них прежде всего - социальную структуру города. Американские археологи недавно обследовали руины крупнейшего города северного побережья Перу, столицы царства Чимор Чан-Чана, в котором в середине XV века жило 20-30 тыс. человек. Одна лишь центральная, густонаселенная его часть занимала 6 кв. км (Chan Chan, 1982. P. 1-173.). Осмотр строений и анализ находок привел исследователей к выводу, что в городе жили, во-первых, представители знати с окружающей челядью и, во-вторых, ремесленники. Последние земледельческим трудом не занимались, так что производство сельскохозяйственных продуктов было целиком возложено на крестьян, чьи хутора и деревни были рассредоточены по долине. С помощью навьюченных лам снабжение Чан-Чана продовольствием не составляло большой проблемы. Поскольку простолюдинов в городе было относительно мало, их не имело смысла отрывать для исполнения неквалифицированных работ. Строили же город временно мобилизованные общинники, а не те, кто в нем жил.

Архивные документы по долине Чинча на южном побережье Перу свидетельствуют и о развитой специализации среди негородского населения (Economic prehistory, 1988. P. 99-102; Rostworowski, 1972.). Торговцы-профессионалы, земледельцы с ремесленниками и рыбаки жили порознь. Продукты и изделия, производство которых не являлось прямым делом соответствующей корпорации, ее члены получали со стороны. Если бы перемещение грузов из одной части долины в другую велось живой силой людей, этим делом должны были бы постоянно заниматься сотни носильщиков, содержать которых пришлось бы остальному населению.

Сообщениям из Чинчи вторят испанские отчеты из области Чупачу, находившейся в совсем других природных условиях - в субтропиках на восточной окраине Анд. Здесь тоже имелись специализированные поселения, жители которых либо занимались выращиванием какой-то одной сельскохозяйственной культуры, либо изготовляли определенную ремесленную продукцию. (Economic prehistory, 1988. P. 99-118; Inca ethnohistory, 1987.) Иную картину рисуют археологические и письменные источники по Мезоамерике. Здесь из-за высоких затрат человеческого труда на транспортировку было разумно максимально приближать места производства изделий и продуктов к местам их потребления. Поэтому население городов оказывалось крайне пестрым и в профессиональном, и в социальном отношении, а многие ремесленники значительную (если не большую) часть времени работали на полях и огородах. На дальние расстояния было выгодно перемещать лишь самую дорогостоящую или же легкую по весу и небольшую по объему продукцию - например, ткани или обсидиан; зато необычайно оживленным был местный обмен. Как показала американская исследовательница Э. Брумфил, вся система даннических обязательств, которые ацтеки навязывали побежденным провинциям, определялась возможностью организовать доставку в столицу издалека некоторых категорий ремесленных изделий при явной неосуществимости наладить столь же дальнюю транспортировку продовольствия. Поступавшие из провинции ткани и прочую легкую продукцию государственные власти сбывали поэтому по низкой (видимо, ниже себестоимости) цене жителям столичной области. Те же должны были расплачиваться продукцией сельского хозяйства, оказываясь тем самым заинтересованными в расширении ее производства и сбыта. Торговля, таким образом, процветала, и на рынке ацтекской столицы Теночтитлана можно было купить все, что угодно. В Чан-Чане же, как и в городах инков, рынков не существовало вообще, а обитатели получали все им положенное с государственных складов.

Хранение и передача информации

Формы управления зависят от числа людей, вступающих друг с другом в регулярные контакты. Интенсивность контактов при прочих равных условиях пропорциональна плотности населения. Крайне важной переменной величиной является, однако, степень развитости средств сообщений в пределах занятой коллективом территории. Так, в евразийских степях или на островах Тихого океана отдельные общины скотоводов и рыбаков бывали отделены друг от друга десятками и сотнями километров. Тем не менее эти расстояния сравнительно легко преодолевались верхом или в лодках, что позволяло поддерживать устойчивые хозяйственные и политические связи.

Ко времени становления первых государств в Центральных Андах уже сложилась необходимая инфраструктура - сеть караванных троп. Примерно с середины I тыс. н. э. тропы постепенно превращаются в благоустроенные дороги, общая протяженность которых при инках достигла 30 тыс. км. Империи Старого Света, сравнимые по размерам с инкской, имели на службе у себя всадников, разносивших сообщения и распоряжения из столицы в провинции и обратно. Лама же слишком слаба, чтобы использовать ее в качестве верхового животного. Однако создание дорожной сети все же помогло перуанцам справиться с проблемой быстрой передачи на большие расстояния сведений и приказов. На дорогах были устроены посты, где дежурили гонцы (часки). Получив депешу или небольшой груз (таким путем доставляли к столу Великого Инки свежую рыбу с океана), часки стремглав бежал до соседнего поста, где передавал эстафету дальше. Бегуны, таким образом, все вместе покрывали в день до 240 км, двигаясь в среднем со скоростью 20 км/час. (The Inca and Aztec states, 1982. P. 156.)