Инкарнация Вики - [35]
8 января
С духами у меня не заладилось. Как, впрочем, и со всем остальным. Пушкин ко мне не явился. Зато явился какой-то мерзкий грипп. Чихаю, кашляю, температура тридцать девять. Валяюсь дома, переживаю, не заразила ли Цоя. Он вчера один приходил. У Вани срочные дела нарисовались. А Цой вчера был просто прекрасен. Они с папой о музыке разговаривали. Папа ему БГ цитировал и Шевчука, а Цой – сами понимаете кого. В общем, получился вечер памяти ленинградского рок-клуба. Папа даже задвинул телегу, что русский рок – это большая поэзия конца двадцатого века, а сейчас уже никто подобного не напишет. Пришлось ему пару песен Оксимирона и Скриптонита процитировать. Положила отца на лопатки. Мне даже стало немножечко стыдно. То есть, как видите, я начинаю постепенно ассимилироваться в этом скучном обыденном мире без волшебства. А Цой и правда вчера был как-то необычайно красив. Почему я раньше не обращала внимания, какие у него красивые глаза? А ведь я его дважды возвращала к жизни. Правда, про второй раз лучше не вспоминать. Но он живой, и он со мной. Мой Цой! Это моя высокая температура так проявляется, наверное.
9 января
Из-за жара совершенно не помню последнего ночного кошмара. Вот какая от моего гриппа польза! Все утро думала про Цоя. И нашло на меня озарение. Самая первая мысль была верной – я же сама все это и устроила. Ехала на «Аллегро» и все время думала о том, что я готова все отдать, только бы вернуть Цоя (правда, я и про Анжело думала, но перед ним я не была так виновата). Ну а поскольку я не простая девочка, а королева витчхантеров и великая ведьма, Первородный услышал мои мольбы и вернул Цоя. И меня заодно вернул… Или нет. Не так. Отправил меня в одну из параллельных вселенных, где я уже не смогу ничего испортить своим колдовством, потому что здесь никакого колдовства в помине нет. Зато есть Цой и родители, которые меня любят и обо мне заботятся. А я все куда-то пытаюсь сбежать, вернуться и беспокоюсь из-за иррациональных снов. Мало ли что кому снится! Надо жить здесь и сейчас. Принять жизнь такой, какая она есть. Перестать дергаться и начать получать от жизни удовольствие.
Снова 9 января
Я поцеловала Цоя. Не знаю, что на меня нашло. Он сидел в марлевой повязке на краешке моей кровати такой трогательный и озабоченный моим здоровьем. Я не выдержала и поцеловала его повязка в повязку. А потом мы их сорвали и целовались по-настоящему. И теперь для меня большой вопрос, кто целуется лучше – Цой или Анжело. Я такая ветреная! Настоящая ведьма. А еще настоящая дура. Ведь Цойчик теперь точно заболеет. Хотя он говорит, что делал прививку в Институте гриппа и к нему зараза не пристанет. Он уходил совершенно счастливый. Просил меня ничего не говорить Ване.
– Я сам ему скажу. Это очень деликатный вопрос. – В устах Цоя слово «деликатный» показалось мне исключительно экзотическим.
В общем, я и без колдовства умудряюсь создавать проблемы на ровном месте. А с другой стороны, по-моему, все логично. Я в этом мире только из-за Цоя. Он меня любит и нравится мне. Почему бы нам не быть вместе? Почему?
Элемент пазла № 14
Худой подслеповатый очкарик в красном пуховике с серьезным и несколько испуганным лицом и его подружка, чьи красные косички были спрятаны под вязаной растаманской шапкой, ежились под взглядом всесильной королевы, лукаво и высокомерно глядевшей на них с высокого обсидианового трона.
– Замерзли? – нарочито заботливо спросила Тори.
– Ну да, – щурясь, ответил Ваня, – прошлый раз обстановка здесь была гораздо теплее.
Огромный внутренний зал цифровой башни, совершенно не соответствующий ее внешним размерам и геометрии, встретил их лютым морозом. Казалось, что здесь холоднее, чем на улице. Но дрожал Ваня не только и не столько от холода. Он не общался со старой подружкой с тех пор, как она, неожиданно вернувшись, объявила себя их королевой. Вики, которая теперь требовала, чтобы никто не смел ее так называть, не отвечала на их с Катей сообщения и звонки. Сначала это пугало и расстраивало Ваню, который страстно желал услышать лично от нее объяснение тому безумию, что обуяло ее, а затем и всех витчхантеров города. Всех, включая Ваниного отца, теперь в качестве полевого врача постоянно находящегося на учениях по боевой магии, которые ежедневно проводил Фил.
Ваня и Катя в учениях не участвовали. Катя практически дезертировала сразу после достопамятной сходки на Дворцовой площади. Официально в списки витчхантеров ордена Уробороса ее внести не успели. Поэтому ее никто не искал. Германа и Марию Адамсон их венценосная дочь в тот же день посадила под домашний арест в пустой квартире Леры Зомби в башне Иванова. А Тори и ее верный слуга герр Филантроп по какой-то причине о Кате не вспоминали. И она очень надеялась, что и не вспомнят. Надеялась до этого вечера. Ваню на сборы не брали, потому что с ним все и так было понятно. Его оружие – флейта Гаммельнского крысолова, и она всегда при нем.
Ваня перестал искать встречи и общения с Вики-Тори, как только отец рассказал ему о первых публичных казнях еретиков. Учения проходили в узкой дельте реки Мокруши, ныне смертными называемой Ждановкой. На берегах реки с обеих сторон в результате снегопада высились спрессованные бульдозерами горы снега, закрывающие учения от любопытных глаз посторонних. Каждое утро армия Тори проходила сквозь эти снежно-ледяные горы через тайный лаз, пробитый силой ее магии и видимый только посвященным. И каждое утро на построение прилетала сама королева Виктория, вся в черном. Прочитав своему воинству короткую проповедь, обращала обвиненных в ереси витчхантеров в змей, крыс или тараканов, которых тут же на глазах у всех пожирал ставший придворным палачом магистр Фил. От сжигания еретиков на костре пришлось отказаться, чтобы не привлекать лишнего внимания.
