Индустрия счастья. Как Big Data и новые технологии помогают добавить эмоцию в товары и услуги - [17]

Будучи в Австралии, Джевонс продолжал читать книги по психологии, изучая работы Бентама и другого английского психолога – Ричарда Дженнингса. Он не особенно интересовался экономикой, в которой в то время доминировала фигура Джона Стюарта Милля, и предпочитал традиционную «классическую политическую экономию», чьим основоположником являлся Адам Смит. Классические политэкономисты занимались серьезными материальными и политическими вопросами о том, как увеличить производственный потенциал наций на основе свободной торговли, разделения труда, агропромышленной политики и роста численности населения. Они всегда выступали за свободные рынки из-за того, что последние рассматривались как способ увеличить производство. Если целью общества являлось обогащение, то ресурсы, которые им необходимо было изучить, представляли собой физические объекты: рабочая сила, пища, недвижимый капитал, земля. Классические экономисты не особо задумывались о психологических вопросах, таких как чувства или счастье. По их мнению, главная задача экономики – это поиск наиболее эффективного способа использования природы.

Однако пока Джевонс жил в Австралии, стали появляться признаки возможного изменения основ политэкономии. Дженнигс был психологом, однако в его работе 1855 года под названием «Естественные элементы политической экономии» делалось предположение, что экономика больше не может игнорировать психологию. Если учесть, что рабочая сила полагалась центральным понятием в классическом экономическом взгляде на капитализм, то наука не могла не согласиться с тем фактом, что рабочие испытывают различные виды боли и страдания в течение дня, и это отражается на их производительности.

Про скучную или монотонную работу часто говорят: «последний час – самый долгий». Дженнингс пришел к такому же выводу в отношении физической нагрузки: чем дольше человек выполняет задание, тем тяжелее оно ему дается. Его выводу вторит наблюдение Фехнера: чем дольше держишь предметы, тем тяжелее они кажутся. Такие предположения были связаны с растущей тревогой промышленников о том, что рабочие переутомляются, и, следовательно, главный источник обогащения – рабочая сила – постепенно истощается. В XIX веке произошел всплеск странных экспериментов, посвященных усталости, с целью найти эргономичные решения этой проблемы [51]. И поскольку данная тема связана с субъективным восприятием (например, упражнение, которое в ходе выполнения становится все более болезненным), то капиталисты впервые начали интересоваться тем, как мы думаем и что мы чувствуем.

Таким образом, благодаря работе Дженнингса, Джевонс обратил внимание на экономику. В 1856 году его привлекли к обсуждению финансирования железной дороги в Новый Южный Уэльс, и экономика еще более заинтересовала его [52]. С точки зрения Джевонса как унитарианина, экономика, о которой писал Адам Смит, в строгом смысле наукой не являлась. Дело в том, что ей не хватило механической и математической точности. Однако, если взглянуть на нее с другой стороны, как предлагал Дженнингс, то не исключено ее превращение в настоящую науку. Если бы экономику можно было рассмотреть как математическую проблему, поддающуюся механическому решению, то тогда речь уже пошла бы о научных основах. В своем письме сестре в 1858 году Джевонс сообщил, что теперь хочет применить математику для изучения общества. В 1859 году он вернулся в Великобританию и вновь появился в Университетском колледже, однако на этот раз с целью заниматься экономикой.

Рынки как балансировочные устройства

Деньги – это экстраординарная вещь, способная стать причиной психологического опустошения. В психосоматических ситуациях, наподобие травмы шеи, скорее всего, так и происходит. Деньги должны выполнять одновременно две противоположные функции: быть резервом и служить средством обмена. Первая функция подтверждается тем, что мы дорожим деньгами, хотим их сохранить и кладем их, к примеру, на банковский счет. Когда деньги выступают средством обмена, они открывают для нас безграничные возможности приобретения других, гораздо более полезных и интересных вещей. Противоречие между первым и вторым отражено даже во внешнем виде денег: с одной стороны, это высокий уровень символики (знаки и блеск), а с другой – минимальный уровень пользы от их физической формы как таковой.

Ставки по процентам – главный способ, через который в капиталистических обществах осуществляется баланс двух упомянутых выше денежных функций. Когда проценты увеличиваются, наше желание сохранить деньги становится сильнее, а когда проценты становятся ниже, нам, наоборот, хочется их потратить. Наше отношение к деньгам постоянно меняется: то мы рассматриваем их как «всё», то как «ничто». Психоаналитик Дэриан Лидер заметил, что деньги часто играют центральную роль в поведении пациентов с биполярным расстройством [53]. Когда они маниакально счастливы, они рассматривают деньги как ликвидность, как наличие бесконечного числа возможностей, не придавая им самим какого бы то ни было значения. Такие люди тратят их быстро, наслаждаются свободой, которую они дарят. Однако потом они впадают в депрессию, потому что осознают важность потраченных ими средств из-за долгов, которыми они обзаводятся во время своей мании.