Аэк вспомнил, что несколько зим назад его племя жило в удобных пещерах. Они располагались в склоне горы, которую называли просто Горой. Вход был один, и его очень удобно было защищать от непрошеных гостей.
Но как-то утром пришли боги. Их было трое. Точнее, пришли двое, а третьего принесли на руках. Этого третьего звали Дионисом, и был он мертвецки пьян. Его свалили перед входом, и он сипло проорал:
— Надо же было так нажраться! Все! До следующей пятницы не пью.
После чего захрапел.
Его носильщики приказали людям выметаться из пещер. По слухам, которые потом ходили между племенами, богам в тот день понадобились закрытые помещения. Они собрались сделать в пещерах узилище для титанов, с которыми им предстояло вскоре воевать.
Один из богов был одет в красочный хитон. Сзади на сверкавшей белизной одежде красовался искусно изображенный черный орел с раскинутыми в стороны крыльями. К сандалиям щегольски одетого бога были прикреплены кожаные крылышки. Всем сразу же стало понятно, что это Гермес.
Второй из посетителей был одет просто и имел жутко некрасивое мрачное лицо. Ко всему прочему он сильно хромал на правую ногу, и от него воняло гарью. Из чего выходило, что звали его Гефестом.
Валяющегося у входа Диониса знало все племя. Кто бы ни пошел в лес (будь то охотники или женщины, собиравшие грибы и ягоды), обязательно встречался с ним. Опасности никакой он не представлял, потому что днем видеть его можно было только в лежачем положении. Он всегда был пьян и потому мирно валялся в кустах, куда его засовывали сопитухи-сатиры.
А вот титана Атланта боялись все. Тот иногда появлялся в здешних лесах и гонялся за женщинами. Если догонял (что случалось довольно часто), то племя пополнялось очень красивыми детьми. Длинноногими и светловолосыми. А вот с умственным развитием в этих случаях не всегда бывало хорошо. Если судить по дядюшке Чпоку, появившемуся на свет после встречи его матери с титаном, то совсем печально. И хотя он говорил, что его отцом является не Атлант, а другой титан — Эпиметей — все равно. Соплеменники справедливо считали Чпока дураком.
Как бы там ни было, но выходить на свежий воздух не хотел никто. И вождь, которого звали Пуком, решил выразить вслух общее мнение. Только он открыл рот, как Гермес умело двинул ему крылатой ногой в пах. Пришлось Пуку покинуть пещеры, передвигаясь на четвереньках и скуля от боли. Последним на выходе оказался дядюшка Чпок, который всегда и везде опаздывал. Он тоже получил пинок божественной ногой. Только в заднюю часть туловища. Пинок был настолько удачным, что дядюшка Чпок кубарем скатился по склону и возглавил племенную колонну, отправившуюся в незапланированное путешествие.
Место для обитания вскоре было найдено. Его обнесли частоколом и построили деревянные хижины. Они не шли ни в какое сравнение с пещерами, но выбирать людям не приходилось. Так и стали жить.
Аэку подумалось, что отсутствие любого члена общины ни на что не влияет. Его не было дома более ста дней. И ничего не изменилось. Ну, не вернулся с охоты. И что? Значит, погиб. Как? А какая, к кентавру, разница! Задрал тебя медведь, съели волки или замучили непотребным способом сатиры. Нет человека, и киклоп с ним. Жизнь опасна.
Аэк вспомнил, что его никто и никогда не любил. Ни отец, ни мать. А вождь Пук — и подавно. Ходили слухи, что мать Аэка перед женитьбой сходила в лес по грибы и встретилась там с Атлантом. Возможно, что это так и было. Учитывая отцовское безразличие к нему.
Но теперь Аэк знал, что Атлант приходится Прометею родным братом, и от этого знания он непроизвольно наполнялся гордостью. Были, правда, у Прометея еще несколько братьев, один из которых — Эпиметей — даже среди титанов считался недоумком, но Аэк полагал, что уж его сыном он точно не является, поскольку никак не отождествлял себя с дядюшкой Чпоком, являвшим собой образец прямой наследственности этого недалекого гуманоида.
Аэк вздохнул, поправил лямки тяжелого мешка, висевшего у него за спиной, и встряхнулся. В мешке звякнуло. Аэк улыбнулся и твердой походкой направился к воротам, видневшимся в твердой стенке состыкованных бревен.
Охранником оказался все тот же дядюшка Чпок. Оно и понятно. Ни на что другое старик не годился. Он сильно удивился, увидев Аэка, но ворота все-таки открыл.
— А мы думали, что тебя съели, — заявил он. — Ой, что это у тебя на поясе?
Аэк снисходительно усмехнулся. На поясе у него слева висел короткий, остро отточенный медный меч. А справа из-за ремня торчал длинный, сверкавший в восходящих лучах солнца нож.
Аэк ловко выхватил меч из кожаных ножен, резко взмахнул им, и копье Чпока в одно мгновение оказалось перерубленным пополам.
— Ого! — сказал Чпок.
— Ага! — ответил Аэк.
Он вдел меч в ножны и с чувством подавляющего превосходства взглянул на Чпока.
Тот никак не мог справиться со своими глазами. Они стали размером с копыта сатира и совершенно не собирались уменьшаться.
— Что это? — спросил дядюшка Чпок.
— Меч, — ответил Аэк.
— Где ты его взял?
— Сделал сам.
— Да ну?!
— Копыта гну!
— Сделай и мне такой же.
— Сейчас. Ты мне кто? Родственник, что ли? Вспомни, как в детстве мне уши надрал за то, что я кусок вяленого мяса стащил из общей кладовой.
