Индоевропейцы Евразии и славяне - [132]

Свидетельства классиков античности о венедах

Первым по праву старшинства и величия бессмертного гения в блестящем сонме древних авторов предстает Гомер, поэт IX–VIII вв. до н. э. В поэме о Троянской войне читаем:

«Вождь Пилеменъ предводил Пафлагонцевъ с косматою грудью,

В крае Энетовъ живущихъ, где дикие мулы родятся.

Киторъ они населяли, окрестные земли Сезама,

Подле потока Парфения въ светлыхъ домахъ обитали,

И въ Эгиале, и в Кромне, равно в Эрифинахъ высокихъ».[44]

Десятилетие осады Трои VII восходит ко второй четверти XIII в. до н. э. Свидетельство Гомера указывает на то, что не позже середины XIII в. до н. э. сформированное в центре Европы этническое ядро венедов, суть те же протославяне, осуществило широкое расселение на евразийском континенте, включая долины севера и северо-запада Малой Азии.

А вот что повествует о венедах великий историк Эллады V в. до н. э. Геродот:

«Пределы земли сигиннов простираются почти до [области] энетов на Адриатическом море».[45]

«Самый благоразумный обычай, который, как я знаю, бытует также и у иллирийских энетов, по моему мнению, у них вот какой. Раз в году в каждом селении обычно делали так: созывали всех девушек, достигших брачного возраста, и собирали в одном месте. Их обступали толпы юношей, а глашатай заставлял каждую девушку поодиночке вставать и начиналась продажа невест…»[46]

О соответствии древнего имени народа — венеты (венеды) современному имени— славяне в 551 г. пишет Иордан в книге «О происхождении и деяниях гетов»:

«…От истока реки Вистулы[47] на огромных пространствах обитает многочисленное племя венетов. Хотя теперь их названия меняются в зависимости от различных родов и мест обитания, преимущественно они все же называются славянами и антами.

Славяне живут от города Новиетуна[48] и озера, которое называется Мурсианским, вплоть до Данастра и на севере до Висклы[49], болота и леса заменяют им города. Анты же самые могущественные из них, там, где Понтийское море делает дугу, простирается от Данастра вплоть до Данапра[50]».

Кстати заметить, что высказываемое словенскими исследователями предположение о том, что имя народа — славяне происходит от древнего имени — венеты, заслуживает серьезного отношения. Словене — это действительно словосочетание, возможно сформированное из понятия народа, владеющего языком венетов. Преемственность тут вполне естественная и убедительная. Добавлю лишь, что имя венеты, как замечено выше, может восходить к многократно упоминаемому северогерманскими сагами имени народа ванов, в древности[51] жившего в долине Нижнего Дона, на юге Восточной Европы.

Выше сказанное означает, что мы обозначили более чем вероятное протославянское присутствие в ядре индоевропейской прородины степного юга Восточной Европы, опираясь при этом, по меньшей мере, на письменные свидетельства античных и средневековых авторов. Но это уже тонкости большой индоевропейской истории.

Возвратимся к венедам центра Европы. Вот что о них повествует римский историк Корнелий Тацит (55/57–117 гг.):

«Отнести ли певкинов[52], венедов и феннов[53] к германцам или сарматам, право, не знаю, хотя певкины, которых некоторые называют бастарнами, речью, образом жизни, оседлостью и жилищами повторяют германцев. Неопрятность у всех, праздность и косность среди знати. Из-за смешанных браков их облик становится все безобразнее, и они приобретают черты сарматов. Венеды переняли многое из их нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только ни существуют между певкинами и феннами. Однако их скорее можно причислить к германцам, потому что они сооружают себе дома, носят щиты и передвигаются пешими, и притом с большой быстротой; все это отмежевывает их от сарматов, проводящих всю жизнь в повозке и на коне».[54]

В другом произведении Корнелий Тацит восклицает:

«…Или нам мало, что венеты и инсубры прорвались в курию, и мы жаждем оказаться как бы в плену у толпы чужеземцев?»[55]

Ранее Корнелия Тацита о венедах и о названии их страны писал Гай Плиний Секунд (23–79 гг.), римский автор «Естественной истории» в 37 книгах:

«Энингия. Некоторые передают, что она населена вплоть до реки Висулы[56] сарматами, венедами…»

У исландского автора XIII в. Снори Стурлусона в книге древних германских саг «Круг земной» представлена фраза:

«…что к западу некоторые называют Европой, а некоторые Энеей».

Энингия венедов у Плиния весьма походит на Энею Стурлусона. И тут своевременно обратиться к свидетельству римского историка Тита Ливия (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.), автора труда в 142 книги, «От основания города», от которого до наших дней дошло 35 книг (I–X, XXI–XLV):

«Прежде всего… за взятием Трои последовала свирепая расправа со всеми троянцами; только к двум, Энею и Антенору, ахеяне не применили права войны благодаря старинному гостеприимству и вследствие того, что они постоянно советовали помириться и вернуть Елену. Антенор с горстью энетов, которые были изгнаны за мятеж из Пафлагонии и, лишившись под Троей царя Палемона[57], искали вождя и места для поселения, после разных приключений прибыл в самый отдаленный залив Адриатического моря. Прогнав евганеев, живших между морем и Альпами,