Индийский мечтатель - [68]

Сцена была закрыта сплошным занавесом из плотного холста, на котором была изображена битва слона с тигром — та же картина, которую когда-то увидел Герасим Лебедев на подмостках бродячего балагана в Мадрасе.

По обеим сторонам зала, в передней части, помещались четыре ложи; две из них, одна против другой, были завешены шелковыми занавесками. В ложе налево находилась Радха со служанками, в противоположной — Кавери со своей дайей.

Ложа генерал-губернатора была устроена сзади, на большом балконе, нависавшем над партером.

Служители погасили часть ламп, раздался удар гонга. Занавес медленно поднялся. За ним оказался другой занавес, шелковый, разрисованный индийским орнаментом. Из боковой кулисы на просцениум вышел Герасим Степанович. Он был одет строго и просто — так, как в прежние времена появлялся на концертной эстраде: в темном камзоле с блестящими пуговицами, в коротких штанах, черных чулках и башмаках с серебряными застежками.

Поблагодарив присутствующих за внимание, он обратился к ним с краткой речью.

— Для любознательных европейцев, — говорил Герасим Степанович, — наши спектакли явятся хорошей школой индийских, языков, для местных же людей — мостиком, переброшенным через пропасть, отделяющую Восток от Запада. Пьеса, представляемая сегодня, сочинена английским автором, мистером Джодреллом. Я перевел ее на бенгали и хинди, заменив испанские имена действующих лиц и города, в которых происходит действие, индийскими. Содержание же пьесы оставлено неизмененным. И если кто-нибудь с удивлением воскликнет: «Разве могло что-либо подобное случиться в Индии? Ведь это не индийцы, а переодетые европейцы!» — мы ответим: «Да, сэр, вы правы, это европейцы. А переодели мы их в индийское платье, чтобы показать индийцам новое зрелище в более привычной и доступной форме»…

Пьеса состоит из трех действий, — продолжал Лебедев, — но мы знаем, что лишь немногие из присутствующих понимают индийские языки. Поэтому, не желая утомлять почтеннейшую публику, мы сегодня покажем одно только первое действие на бенгали. Если же наш опыт будет принят благосклонно, мы вскоре повторим всю пьесу от начала до конца.

Поклонившись зрителям, Лебедев скрылся за занавесом.

На смену ему выходит старший из артистов — Бапу Лал в сопровождении двух певцов. Он исполняет обязанности сутрадхары — руководителя труппы, который в индийском театре всегда ведет пролог.

Оркестр начинает увертюру. О, какой это удивительный оркестр! Вина, ситар, ребаб, саринга, там-там и другие местные инструменты соседствуют с европейскими скрипками, альтами, флейтами. Индийские мелодии преобразованы в стройную, звучную гармонию…

Бапу Лал запевает; певцы подхватывают припев. Эти стихи хорошо известны всем — они сочинены прославленным Бхарат Чандра ⁶² в честь бракосочетания магараджи Бордванского. Герасиму Степановичу так понравились эти стихи, что он положил их на музыку.

Оркестр умолкает. Бапу Лал поет мольбу всеблагому Вишну. Внезапно перед ним вырастает актер в шутовской маске. С уморительными ужимками он передразнивает певца. Сутрадхара сердится, тот отвечает злыми насмешками над ним и его труппой. Сутрадхара растерян. Тогда из-за занавеса медленно выползает маленький, толстый человек в маске, изображающей слоновью голову. Это Ганеша, сын Шивы и его супруги Парвати, бог мудрости, устраняющий все препятствия; к нему обращаются с мольбой всякий раз, когда начинают какое-нибудь новое дело. Появление Ганеша обращает в бегство пристыженного, испуганного шута. Гимн благополучно заканчивается. Сутрадхара со своей свитой скрывается за кулисами…

Поднимается второй занавес. Перед зрителями — открытая сцена. Она довольно просторна: двадцать шагов в ширину, сорок — в глубину. На сцене уголок сада у веранды. Здесь живет красавица, покорившая героя пьесы и заставившая его позабыть о невесте.

Входит Шукмой, переодетая юношей. Ее сопровождают слуги и музыканты. Шукмой приказывает им играть и петь серенаду в честь ее соперницы.

Лебедев стоит за кулисами.

Ему хотелось бы посмотреть из зала, но он не может уйти со сцены, так как сам следит за выходами артистов. Он не спускает глаз с актеров, напряженно прислушивается. Ему кажется, что сегодня все идет хуже, чем на последних репетициях.

Действительно, диалог звучит как-то вяло и тускло, актеры волнуются. Это опытные мастера своего дела, они привыкли играть в любых условиях, перед самой различной публикой, в том числе перед раджами и султанами, но необычность этого представления вселяет в них странное чувство неуверенности…

Серенада окончена. Шукмой произносит монолог, объясняющий подоплеку всей интриги. Актриса бросает тревожный взгляд в сторону кулисы, где притаился Лебедев. Тот улыбается и делает знакомый жест правой рукой, которым всегда на репетициях выражал одобрение. Актриса довольна; она произносит текст все более уверенно, ускоряя темп.

Сону, играющий слугу Рамшонтоша, стоит за другой кулисой в ожидании. Лебедев подходит к нему. Сону, вероятно, тоже не очень-то спокоен в душе, но вид у него самый разудалый.

— Приготовься, мальчик! — шопотом предупреждает Герасим Степанович.