Индия в древности - [303]
Наряду с тхеравадой на остров проникла и махаяна. В древней столице Анурадхапуре соперничали друг с другом приверженцы хинаяны и махаяны. Однако махаяна не играла в сингальской культуре такой значительной роли, как тхеравада[2334].
Буддийские монастыри были крупными центрами сингальской образованности, в монастырских библиотеках сохранялись и переписывались не только местные хроники, но и североиндийские сочинения. Палийская литература Шри-Ланки (прежде всего «Дипавамса», «Махавамса», «Махабодхивамса», «Сасанавамса») является ценным источником для изучения истории и культуры древней Индии, раннесингальские сочинения и комментарии содержат подробные свидетельства о структуре буддийских монастырей, значительно дополняя данные индийской традиции[2335].
Индия и страны Юго-Восточной Азии[2336]. Контакты населения Индии и Юго-Восточной Азии установились задолго до возникновения первых государств на территории этих регионов. С народами Юго-Восточной Азии связано появление на п-ове Индостан риса (санскритское название которого — vrihi, видимо, австронезийское по происхождению). К австроазиатским языкам восходит одно из санскритских слов со значением «плуг» — lāṅgala. Юго-Восточная Азия была древним очагом бронзовой металлургии[2337], и появление металла в Восточной Индии, очевидно, связано с миграцией из Юго-Восточной Азии австроазиатских народов мунда[2338].
Развитие экономики и культуры народов Юго-Восточной Азии во II–I тысячелетиях до н. э. привело к эволюции общественных отношений, образованию протогосударств, выработке соответствующей терминологии, которая широко распространилась в результате внутрирегиональных контактов и впоследствии не была вытеснена индийской.
Однако на протяжении I тысячелетия до н. э. древнеиндийская цивилизация развивалась значительно интенсивнее, чем культура народов Юго-Восточной Азии, и потребность последних в выработке норм классового общества реализовалась во многом за счет заимствования социального и культурного опыта Индии. Этому способствовало то обстоятельство, что между двумя регионами на рубеже новой эры существовали регулярные отношения. Индокитай и Индонезия под названиями Суварнабхуми и Суварнадвипа («Золотая земля» и «Золотой остров») упоминаются в пуранах, джатаках и многих других индийских памятниках.
На базе индийской возникала местная письменность, в языки Юго-Восточной Азии вошло большое число слов из санскрита и пали (примечательно, что заимствования из живых индийских языков крайне редки, что свидетельствует о целенаправленном восприятии культуры, а не о контактах на бытовом уровне)[2339]. Распространились индийские религии — индуизм и буддизм, литература, искусство, система летосчисления и т. д. Широко употреблялись индийская ономастика и топонимия: местные государства носили индийские названия — Камбуджадеша, Чампа, Айодхья (Аютия). Получила распространение и индийская система четырех варн. Весьма заметным было индийское влияние в области титулатуры на всех ступенях иерархии (как высших, так и низших).
Санскрит (особенно на раннем этапе формирования государственности) был языком официальных документов. Более того, все ранние надписи (от односложных на печатях, кольцах и т. д., обнаруженных при раскопках в Ок-эо на мысе Камау во Вьетнаме, до больших стихотворных текстов) составлялись на санскрите. Древнейшей более или менее подробной надписью на территории Юго-Восточной Азии считается санскритская надпись Во-кань (р-н Нячанга в южной части Центрального Вьетнама), датируемая III в. н. э. После этого санскритские надписи в государствах Юго-Восточной Азии имели хождение на протяжении более тысячи лет, хотя их роль была неодинакова в различных регионах и в разные периоды.
Если вначале санскрит был единственным языком эпиграфики, то с середины I тысячелетия н. э. появляются надписи на местных языках, которые постепенно становятся преобладающими. Так, на Яве санскритские надписи составляют лишь около 5 % всех опубликованных материалов эпиграфики, в то же время в Камбуджадеше и Чампе доля санскритоязычных надписей куда более значительна — в Чампе, например, более трети всех материалов эпиграфики[2340].
Глубокое воздействие индийской культуры на цивилизацию народов Юго-Восточной Азии привело националистически настроенных индийских историков к ошибочным выводам о характере отношений между Индией и народами этого региона. Все средневековые государства Юго-Восточной Азии объявляются индийскими «колониями», хотя даже в самых ранних санскритоязычных надписях встречаются вкрапления местных терминов (прежде всего титулатуры), для которых не было санскритских эквивалентов[2341].
В целом представляется справедливым мнение видного голландского ученого Я. де Каспариса о том, что характерной чертой индийского влияния в Юго-Восточной Азии была его связь с общеиндийской традицией в противовес многочисленным локальным[2342].
Приведенные в этой главе материалы далеко не исчерпывают всего богатейшего фонда сведений (и письменных источников, и археологии) об историко-культурных контактах Индии в древности. Но и они позволяют представить масштабы связей народов Индии с другими народами Востока и греко-римским миром. Только при учете этого многостороннего процесса можно правильно понять характер древнеиндийской цивилизации, оценить ее вклад в мировую культуру. Ранее популярный в индологии тезис о замкнутом характере древнеиндийской культуры, ее изолированности от культур других регионов древнего мира должен быть пересмотрен.
