Индия наизнанку - [20]
Штаны тоже начинали спадать, однако я не отчаивался.
Наконец, прибыл и поезд.
Поездку в нем омрачили лишь появившиеся рано утром трансвеститы.
Обвешанные бубенцами, в красочных шмотках и с размалеванными лицами, они приставали к сонным пассажирам, выпрашивая у них деньги. По неизвестным мне причинам, нарушителей общественного покоя никто не прогонял, а как раз наоборот покорно поддерживали рублем, вернее, рупией. Возможно, трансвеститы у них, у индусов, сродни нашим юродивым: обижать их не принято. Хотя на очень бедных они похожи не были. Я поддерживать их не стал, лишь немного разозлившись на то, что они меня разбудили своими криками и улюлюкиваниями. Те же, обнаружив, хоть и не сразу, во мне иностранца, отвязались.
А наутро, оставленный трансвеститами, я очутился в Хайдарабаде — в семистах километрах к югу от вчерашней точки. Тут уже были настоящие тропики: пыль и визг рикш перемешивались с огромными кучами ананасов и кокосов, продаваемых прямо с тротуара.
Сразу с поезда, не пытаясь найти себе жилье (у меня уже был билет на вечер, на следующий поезд, на юг, в сторону Бангалора), я отправился изучать город, а конкретнее — центральный музей штата Андра Прадеш, столицей которого и являлся Хайдарабад.
Включив наблюдательность, я заметил, что длительное исламское господство — гораздо более длительное, нежели господство большевистское в северной и холодной России — оставило в наследство Старому Городу Хайдарабада существенное количество мусульманских кварталов, мечетей и прочих зданий.
Разные пласты истории — не только исламские — стали причиной того, что город (да, в общем, как и любой крупный город в мире, развивающийся без особого плана) выглядел пестро, резко, контрастно. Просто в Индии, в отличие от замерзающей России, события происходили не так стремительно: резни, революций с миллионами расстрелянных тут не было, Ганеши заплевывались медленней, чем проводилось раскулачивание, а продразверстка и НЭП вовсе заменялись безоблачным существованием под английским владычеством.
Но — как следствие бурной истории — сходство с Россией тут ощущалось.
Примерно так же нелепо, как брежневская застройка вперемешку с плохо отреставрированными дореволюционными церквями в какой-нибудь Туле — причудливо соседствовали явно пакистанского происхождения рабочие мастерские с прибитыми напротив Ганешами, Буддами и другими элементами индуистской и буддийской культур. Вместо двуглавых орлов и пятиконечных звезд местные крепости увенчивались исламскими полумесяцами и индуистскими свастиками. Постепенно развивающийся капитализм, с его неизменными атрибутами: рекламой, бесконтрольной торговлей и отелями разного уровня паршивости, а также вездесущие рикши, дополняли картину.
Несмышленый турист (коих тут было не сказать, чтобы много), вполне возможно, ощущая весь этот беспорядочный колорит, делал вывод о «таинственной и загадочной индийской культуре». Ум же пытливый, аналитический, разложив все происходящее по полочкам, мог, скорей всего, посочувствовать жителям перенаселенного города. И, как это ни смешно и грустно, город Хайдарабад отдаленно напоминал Москву. Но в несколько другом формате.
«В общем, как везде» — сделал вывод я и продолжил прогулку в центральный музей, предварительно заправившись кокосами, в изобилии продававшимися на улице.
Из экспонатов музея больше всего мне запомнилась настоящая египетская мумия, лежащая в отдельной комнате и обдуваемая вялым вентилятором.
— Откуда она тут взялась?
— Как она сюда доехала почти целой?
Вопросов было больше, чем ответов.
В свой последний визит в Египет — страну пирамид и мумий — я мог лицезреть тамошние мумии только в саркофагах, за стеклом. Вход в музей охранялся сторожем и стоил больших (для иностранцев) денег. Мумия как-никак, мировое историческое наследие…
А здесь же, в центральной Индии, до этой мумии — хоть и настоящей, египетской — никому не было дела. Плати десять рупий за вход в музей и смотри, сколько хочешь. Только, кажется, фотографировать было нельзя.
«Вот она — мумия, достояние мировой истории — лежит, расхристанная, с размотавшимися и подгнившими бинтами. Хочешь — трогай, хочешь — пни ее, никто тебе ничего не скажет, — думалось мне. — Настоящая Индия!»
Единственным видимым атрибутом порядка была просьба к входящим в комнату с мумией снимать обувь.
«Разуйся! — гласила надпись на входе на нескольких языках. — Тут лежит мумия!».
Входа как такового не было, так как не было и двери к мумии. Разуваться никто не спешил. Мумия мирно покоилась на деревянных нарах, под лениво крутящимся вентилятором. Вентилятор крутился настолько медленно, что даже не мог согнать мух с древней мумии. Мумия явно страдала от изобилия летающих насекомых.
Индусу-смотрителю же было на мумию плевать: он спокойно читал газету, восседая в кресле, сгоняя мух, в первую очередь, с себя и время от времени прося посетителей не забывать снимать обувь.
Подумать только! Где-то в Египте, под Каиром, все эти мумии аккуратненько засунуты в проветриваемый саркофаг, огорожены заборчиком, охраняются смотрителями и государством. Египтяне кропотливо собирают доллары с туристов, на содержание мумий, саркофагов и температурного режима. Египет — страна тоже раздолбайская и пофигистичная; но даже там, где такая же, почти индийская жара, где уровень жизни не выше индийского, мумий чтут и охраняют.
Предлагаемая читателю повесть является итогом месячного путешествия автора по социалистическому государству Кубе. За время путешествия ему доводилось знакомиться с местными жителями из разных классовых слоев, попадать в полицию, общаться с эмигрантами из СССР, политическими диссидентами и пролетариями, ездить автостопом и другими доступными методами, соприкасаться как с туристической – дискотечно-алкогольной, так и обычной жизнью – жизнью простых крестьян и рабочих. Помимо общих наблюдений о положении дел в стране вы найдете немало повествовательно-описательных сюжетов, случаев и историй, произошедших с автором.
Сокращенный перевод путевых заметок немецкого путешественника Густава Нахтигаля, совершившего в 1869–1879 гг. несколько экспедиций по странам Центральною Судана (бассейн оз. Чад). Нахтигаль побывал в Борну и Канеме (странах, расположенных к юго-западу и северо-востоку от озера), а в 1872 г. первым из европейцев посетил Багирми в низовьях р. Шари. В записках Нахтигаля содержатся интересные наблюдения политической, хозяйственной и культурной обстановки в этой слабо изученной части Африки в канун колониального раздела континента.
Дима Власов, Петя Кулик и Федя Ронжин – три безбашенных друга и студента МГТУ им. Баумана – провернули самую неожиданную и сомнительную авантюру в своей жизни. Летом 2019 года ребята рванули из Москвы навстречу неповторимым эмоциям и приключениям. Исколесив половину Европы и Ближнего Востока, им удалось доехать до Дубая на старой девятке Ромы Свечникова. За время поездки ребята несколько раз чинили напрочь сломанную машину, преодолели 50-градусную жару и дикую влажность в Иране, снимали гипс Феди в Албании, ночевали в самых необычных местах Европы и продолжили авантюру даже несмотря на то, что у них украли практически все деньги в Грузии! Держись крепче, пристегни ремень и поехали!В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Здравствуй, дорогой читатель. Если ты держишь в руках эту книжку, значит, хоть капелька любви к путешествиям есть в твоем сердце. Я проведу тебя с собой в интересный и захватывающий мир путешествования автостопом по нашей замечательной Родине. Мы проедем по России от Москвы до поселка Эссо, который находится в самом центре Камчатки, побываем на Байкале, возле камчатских вулканов и в других красивых, пусть и не столь известных уголках страны, встретим множество замечательных людей, посетим массу музеев, покатаемся на различных транспортах – от мотоцикла до океанского теплохода и увидим, услышим и почувствуем еще много интересного и замечательного.
Что строил Пётр I и кому он пожаловал палаты Лопухина; где располагались владения Чудова монастыря; где декабристы устраивали свои тайные заговоры; для кого была построена церковь святителя Николая Чудотворца; какое отношение к этой местности имеет Роза Люксембург; к кому в гости заходил А. С. Пушкин; в каком саду отдыхал Лев Толстой и многое другое узнаете во время прогулки по местности, где в современной Москве пролегла одна из магистралей города – Комсомольский проспект.
Для того, чтобы сколько-нибудь полно и исчерпывающе рассказать об Эвенкии, надо прожить там годы. Записи в блокноте газетного работника, побывавшего в этих местах проездом, наблюдавшего жизнь берегов с борта теплохода, неизбежно грешат поверхностностью. Но если у читателя после прочтения предлагаемой его вниманию книжки появится хотя бы общее, приблизительное представление о природе описываемых мест, быте и нравах их населения, если она расширит его познания о крае, — автор будет считать свою скромную задачу выполненной.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.