Индия глазами русского Шивы - [11]
По другую сторону симметрично разделенного зала размещались женщины. Постепенно они сливались в пестрый узор из разноцветных пятен-сари. В этом месте наблюдений я вздремнул: усталость брала свое. Встрепенулся оттого, что в наших рядах происходили какие-то перемены. Народу было полно. Сидящие с краю в линии граждане выходили по очереди и вытаскивали из рук людей со строгими лицами какие-то номерки. После этого ряды послушно поднимались и шли в большой зал, перед которым стоял еще один кордон охраны. Там снова все усаживались на мраморный пол. Плечом к плечу – как селедки в банке. Большинство людей приходили с какими-то подушками-седушками и ковриками. Мне же снова пришлось сидеть прямо на холодном полу. К тому же подступила очередная волна брезгливости – стараясь прижаться ко мне поплотнее, сбоку пристроился немытый-нечесаный индус, который все время ожидания сосредоточенно ковырял в носу и периодически с любопытством пытался дотронуться до меня большим пальцем ноги.
Неожиданно сзади послышалась русская речь с легким южным акцентом. Я прислушался.
– А теперь сосредоточься! В мандире исполняются все желания! Вот Александр Иванович из соседней станицы пожелал, чтобы у него новая машина была. И что ты думаешь – через полгода в лотерею «Ниссан» выиграл! Хорошо бы и нам квартиру получить. Или хотя бы машину… Программируй себя на удачу!
Позже я слышал много подобных высказываний о материализации желаний в мандире и даже считаю их частично реалистичными. Тогда же все впечатывалось в мозг как откровение другой, незнакомой мне жизни: странноватой, диковатой и страшноватой. Для меня начался период, когда каждая случайная вроде бы встреча несла в себе необъяснимый энергетический заряд, подталкивающий меня к чему-то новому. Каждый из людей, с кем я так или иначе пересекался, приносил какую-то историю, фразу, намек, которые после оказывались для меня исключительно полезными и важными. Значение случайных встреч я начал осознавать много позже.
Ожидание непонятно чего затянулось еще часа на полтора. Все тело у меня затекло, хотелось одновременно есть, курить и спать. Наконец легкий шепот пронесся по рядам. Я посмотрел туда, куда и все: из раскрытых ворот, тяжело ступая, вышел Некто с роскошной кудрявой шевелюрой. Он медленно прошел вдоль рядов, в которых началась эйфория. Люди вскакивали, экстатически хлопали в ладоши, падали ниц, рыдали. Загадочный Некто указал рукой на нескольких человек, которые с благоговением последовали за ним в дверь, находившуюся в центре зала.
– Счастливые! – с завистью донеслось от моих соседей сзади. – Их Баба на интервью взял! А мы опять как лохи! Уже третью неделю каждое утро ходим, а толку – ноль…
После этого началось громкое пение, многократно усиленное громкоговорителями. Я огляделся: многие подпевали. Я сообразил, что, видимо, поют гимны. Еще час продлилась эта странная церемония, голова у меня начала раскалываться; не дожидаясь ее окончания, я с трудом пробрался к выходу из мандира. Остававшиеся сидеть смотрели на меня неодобрительно.
Во дворе в кучах обуви я не без труда нашел свои сандалии и обреченно поплелся под дерево желаний, где мы договорились встретиться с Андреем. Там какие-то экзальтированные граждане разных национальностей зажигали благовония, стояли на коленях, стукались лбом о каменный бортик, огораживавший дерево. Полный зоопарк. Сила воли меня окончательно покинула. Скорей бы пришли деньги! Надо восстанавливать документы – и валить из этого логова мракобесия.
Еще часа через полтора из дверей мандира повалил народ. Я отчаялся уже разглядеть Андрея в этом нахлынувшем море людей, но тут кто-то меня тронул за плечо. Я не сразу узнал Андрея: он был в бейсболке, надвинутой глубоко на глаза.
– Пошли отсюда скорее! А то сейчас увидят – и начнется. Не отвяжемся.
Быстрым шагом мы вышли через главные ворота ашрама. Андрей поделился хорошими новостями: от Виталика на мое имя в банк пришел денежный перевод, можно его забрать.
Я с интересом обнаружил, что за стенами ашрама царит обычная уличная атмосфера: торговцы, лавки, кафе, толчея. Все гораздо чище и приятнее, чем на Мейн Базаре в Дели. Но в принципе то же шумное торжище, просто больше белых лиц вокруг. Андрей быстро протаскивает меня между продавцами, советуя не щелкать клювом. Для хранения полученных денежных средств мне приобретается небольшая сумка через плечо c потайными карманами. С ней я больше не расстаюсь ни на минуту, ношу на груди.
С бьющимся от волнения сердцем я получаю в банке денежный перевод. Никогда еще меня так не радовало получение денег! Я сгреб было пачку купюр со стойки, но Андрей остановил меня, внимательно пересчитал деньги и начал выяснять отношениях с клерком. Попытались обсчитать, как всегда. Видимо, Андрей сообщил индусу что-то весьма доходчивое, поскольку минут через пять в окошке появились еще несколько измятых купюр.
– Теперь порядок! – подмигнул Андрей. – Идем обедать. Тут одно приличное кафе есть, владелец – немец. Там нормально моют посуду и овощи. Отличные свежевыжатые соки. Большая роскошь для Индии.
– А что, это правда, что в Индии так легко травануться?
Казалось бы, что нового можно увидеть в многократно воспетом на всех языках мира вечном «городе света», великолепном Париже?Русский стрингер Тимофей Бродов, собирая информацию о парижских клошарах, оказывается в совсем другом городе, где видит неожиданную изнанку дворцовой помпезности французской столицы. На его пути встречаются бомжи и проститутки, антиглобалисты и пойстеры, цыгане и арабы, нелегальные иммигранты и жители парижских подземелий…В этой параллельной реальности сны и легенды переплетаются с действительностью, жизнь со смертью, любовь с разлукой, и откуда-то из мраморных лабиринтов Пер-Лашез раздается голос вечного бродяги и бунтаря Джима Моррисона.
Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине».
Смелая девушка Карина, московский фэшн-фотограф, попадает в водоворот событий и открывает совсем другой Израиль, который вряд ли увидят ленивые туристы. Она знакомится со своеобразием израильской моды, кошерной и некошерной едой, веселится на еврейской свадьбе, постигает особенности неизвестной религии бахаи и становится вершиной любовного треугольника, лишая подругу детства мужчины ее мечты. Военные базы Голанских высот, поиск похищенных из России икон, приключения в Рамалле и развод «по-еврейски» – все это оставит необыкновенные впечатления и фотографии и навсегда изменит жизнь героини.
В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.
Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.
В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.
Эта книга перевернет ваше представление о людях в форме с ног на голову, расскажет о том, какие гаишники на самом деле, предложит вам отпущение грехов и, мы надеемся, научит чему-то новому.Гаишников все ненавидят. Их работа ассоциируется со взятками, обманом и подставами. Если бы вы откладывали по рублю каждый раз, когда посылаете в их адрес проклятье – вслух, сквозь зубы или про себя, – могли бы уже давно скопить себе на новую тачку.Есть отличная русская пословица, которая гласит: «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива».
Чем старше становилась Аделаида, тем жизнь ей казалась всё менее безоблачной и всё менее понятной. В самом Городе, где она жила, оказывается, нормы союзного законодательства практически не учитывались, Уголовный кодекс, так сказать, был не в почёте. Скорее всего, большая часть населения о его существовании вовсе не подозревала. Зато были свои законы, обычаи, правила, оставленные, видимо, ещё Тамерланом в качестве бартера за городские руины…
О прозе можно сказать и так: есть проза, в которой герои воображённые, а есть проза, в которой герои нынешние, реальные, в реальных обстоятельствах. Если проза хорошая, те и другие герои – живые. Настолько живые, что воображённые вступают в контакт с вообразившим их автором. Казалось бы, с реально живыми героями проще. Ан нет! Их самих, со всеми их поступками, бедами, радостями и чаяниями, насморками и родинками надо загонять в рамки жанра. Только таким образом проза, условно названная нами «почти документальной», может сравниться с прозой условно «воображённой».Зачем такая длинная преамбула? А затем, что даже небольшая повесть В.Граждана «Кровавая пасть Югры» – это как раз образец той почти документальной прозы, которая не уступает воображённой.Повесть – остросюжетная в первоначальном смысле этого определения, с волками, стужей, зеками и вертухаями, с атмосферой Заполярья, с прямой речью, великолепно применяемой автором.А в большинстве рассказы Валерия Граждана, в прошлом подводника, они о тех, реально живущих \служивших\ на атомных субмаринах, боевых кораблях, где героизм – быт, а юмор – та дополнительная составляющая быта, без которой – амба!Автор этой краткой рецензии убеждён, что издание прозы Валерия Граждана весьма и весьма желательно, ибо эта проза по сути попытка стереть модные экивоки с понятия «патриотизм», попытка помочь россиянам полнее осознать себя здоровой, героической и весёлой нацией.Виталий Масюков – член Союза писателей России.
Роман о ЛЮБВИ, но не любовный роман. Он о Любви к Отчизне, о Любви к Богу и, конечно же, о Любви к Женщине, без которой ни Родину, ни Бога Любить по-настоящему невозможно. Это также повествование о ВЕРЕ – об осуществлении ожидаемого и утверждении в реальности невидимого, непознаваемого. О вере в силу русского духа, в Русского человека. Жанр произведения можно было бы отнести к социальной фантастике. Хотя ничего фантастичного, нереального, не способного произойти в действительности, в нём нет. Скорее это фантазийная, даже несколько авантюрная реальность, не вопрошающая в недоумении – было или не было, но утверждающая положительно – а ведь могло бы быть.
Если вам кто-то скажет, что не в деньгах счастье, немедленно смотрите ему в глаза. взгляд у сказавшего обязательно станет задумчивый, туманный такой… Это он о деньгах задумается. и правильно сделает. как можно это утверждать, если денег у тебя никогда не было? не говоря уже о том, что счастье без денег – это вообще что-то такое… непонятное. Герой нашей повести, потеряв всех и всё, одинокий и нищий, нечаянно стал обладателем двух миллионов евро. и – понеслось, провались они пропадом, эти деньги. как всё было – читайте повесть.
Рут живет одна в домике у моря, ее взрослые сыновья давно разъехались. Но однажды у нее на пороге появляется решительная незнакомка, будто принесенная самой стихией. Фрида утверждает, что пришла позаботиться о Рут, дать ей то, чего она лишена. Рут впускает ее в дом. Каждую ночь Рут слышит, как вокруг дома бродит тигр. Она знает, что джунгли далеко, и все равно каждую ночь слышит тигра. Почему ей с такой остротой вспоминается детство на Фиджи? Может ли она доверять Фриде, занимающей все больше места в ее жизни? И может ли доверять себе? Впервые на русском.