Имя - Смерть - [18]

Ира тогда страшно напилась. Напивалась она быстро и тогда начинала творить и говорить несуразные глупости. Потом ей всегда было стыдно и она давала себе зарок не пить. Но не слишком старалась выполнить его…

– Ма-ла-дой человек! – кричала она, протягивая пустую кружку. – Я кого прошу?! Да, тебя, именно тебя, в белой рубашке! Налей вина и дай мне вон тот бутерброд!

Парень, к которому она обращалась, беспрекословно выполнил все ее требования и сел рядом, на казенную кровать с продавленным матрацем. Оглушительно гремел магнитофон, «АББА» была слышна во всем коридоре. Ира хлебнула из кружки дешевого красного вина, поморщилась и со словами:

«Как можно давать гостям такую гадость!» – выбежала из комнаты. Ей внезапно стало плохо.

Минут через двадцать, когда она умылась в туалете и привела в порядок платье, ей было уже невыносимо стыдно. Она протрезвела, и голова постепенно прояснилась. Кажется, она орала, танцевала на столе, разбила несколько предметов сервировки, оскорбила подружку, назвав ее «Мурлин Мурло е….я». Ну и что с того, что эта девчонка старается подражать легендарной кинозвезде? А кто не старается кому-то подражать? Ира с досады чуть кулаком по зеркалу не стукнула. У нее начинался похмельный приступ самоистязания, когда все представлялось в черном-пречерном свете… Да и в довершение всего ей придется сейчас вернуться в комнату, потому что она там забыла сумочку, а без сумочки никуда не денешься. Там лежат все ее деньги, проездной, косметика, расческа, в которой очень нуждались ее волосы…

Ира обреченно побрела обратно. В коридоре неподалеку от той самой комнаты она увидела смутно знакомого ей молодого человека в белой рубашке. «Наверное, из той компании, – подумала она. – Надо воспользоваться случаем».

– Извини, ты мне не вынесешь мою сумочку? – спросила она его. – Хочу уйти по-английски, но без сумочки никак…

Парень даже «ладно» в ответ не сказал – он просто вошел в комнату и через минуту вернулся именно с тем, что она просила. Ей даже не пришлось описать свою сумочку, чтобы он не перепутал. А ведь так трудно описать какую-то вещь мужчине!

– Мерси. – Она старалась не смотреть ему в лицо, потому что смутно помнила – с этим парнем она, кажется, тоже поругалась или что-то в этом роде. Ира уже совсем собралась уходить, как вдруг он неожиданно предложил:

– Проводить тебя?

– А, не стоит… – Ей хотелось исчезнуть отсюда как можно скорее, а этот парень ей был совсем не нужен.

– Ну, все равно, пойдем вместе. – Парень был настойчив и не слушал ее слабых возражений. – Мне это все уже не нравится. Там началась дикая оргия.

Скоро будут морды бить.

Они вместе вышли из общаги, и тут он снова проявил заботу:

– Поймать тебе машину?

– Мне? – удивилась она. На свежем воздухе Ира окончательно протрезвела и вспомнила – этот парень тоже может иметь к ней претензии, ему она тоже что-то такое сказанула… Вздохнула и извинилась:

– Ты прости, если я там, наверху, что-то не так сделала… На меня иногда находит.

– Тебя Ира звать? – спросил он, вместо того чтобы принять ее объяснения.

– Да.

– А почему ты так трагично это говоришь? – улыбнулся он.

– Да нипочему, так… Настроение плохое. А тебя как звать?

– Саша.

– Ты тоже на актерском?

– Это надо понимать так, что и ты актриса? – переспросил он и взял ее под руку.

Это было кстати – физическая и моральная поддержка ей бы не помешала. Ира шла рядом с ним по вечерней Москве, стараясь не подвернуть ногу, – в тот раз на ней были туфли на невообразимо огромном каблуке. В этих туфлях она была выше своего кавалера, но это ее не смущало. Она была выше не только кавалера, но и подобных предрассудков. И вообще высокого мнения о себе. Особенно в тот вечер.

На ней было новое джинсовое платье, бледно-голубое, на плече болталась «кооперативная» черная сумочка на золотой цепи… Туфли были тоже черные, лакированные, на подкованных золотом шпильках.

Если бы ей кто сказал, что все эти вещи не подходят друг к другу, она бы страшно удивилась. Но в тот сумбурный год ее такие вопросы вообще не волновали. Да и денег на наряды не было, если уж на то пошло… Все это было не главное! А главное то, что она молода, красива и талантлива!

– А что – ты не заметил, что я актриса? – спросила она. – Видел, как я изображала пьяную?

– Ты была пьяной.

– Изображала! Конечно, я выпила – не отрицаю.

Но я вовсе не была такой невменяемой.

– Знаешь, что я тебе скажу? – возразил он. – Если актер пьян, он никогда не сыграет пьяного.

Получится полная чепуха. А вот тебе пример: Бурков разве пьет? А играет сплошных алкашей. А как насчет Андрея Мягкова? «С легким паром» вспомни?! Да у него же там ни в одном глазу!

– Ой, хватит примеры из истории приводить, – отмахнулась она.

Некоторое время они шли молча. Потом она стала колебаться – как поступить дальше? Принять его предложение поймать машину? Уехать домой? А если уехать, то как – с ним или без него? А если с ним – как отнесется к этому мама? А папа? Ой нет, о папе лучше вообще не думать… Так она его к себе и не пригласила, и они как-то незаметно спустились в метро, где и распрощались. Потом они встречались во ВГИКе, здоровались, болтали на лестнице, ходили друг к другу на курсовые показы. Но дальше этого дело никак не заходило. Ирина в то время как раз переживала ряд любовных приключений.