— Так, — сказал он, обращаясь тоже ко мне, — машина за углом ваша стоит?
— Какая машина, товарищ сержант? Мне 17 лет, никаких машин у меня в принципе быть не может.
— Товарищ… эээ…, - протянул он уже работнику в халате, — что они тут делают?
— Да вот, — ответил тот, — говорят, что тетю ихнюю сюда привезли, проверяем.
— Так точно, — добавил я, — Вера Ивановна Старикова, сестра отца, 48 лет, проживает на Челюскинцев, 8-12.
— А желтая копейка чья?
— Понятия не имею, тщ сержант, видел только, как она недавно подлетела сюда, а водитель вооон в ту сторону ушел, — и я махнул рукой по направлению к приемному покою.
Гаишник почесал жезлом затылок и молча вышел, я же обрадованно повторил товарищу из морга установочные данные на тетю — реальные взял, она там и живет. Товарищ завел нас в следующую комнату, открыл толстенный гроссбух и начал водить пальцем по строчкам. Как и следовало ожидать, никаких Вер Ивановн в ближайшие сутки, да и не в ближайшие тоже, у них отмечено не было.
— Ну нет и слава богу, что нет, значит живая наша Вера Ивановна. Мы пойдем тогда, ладно? — сказал я работнику.
— Валите, — буркнул он сквозь зубы, закрывая гроссбух.
Вышли на улицу, гаишник ходил кругами вокруг копейки и что-то бормотал при этом.
— Ну что, нашли тетю? — спросил он.
— Никак нет, тщ сержант, ошибка наверно какая-то вышла, пойдем к ней домой проверять, что там и как, — ответил я и добавил, набравшись наглости, — может подвезете до ее дома, а то тут идти далеко?
Сержант слегка офигел от моих запросов, но подвозить нас отказался, дела у него тут. Да и не очень-то и хотелось, ушли пешком. Аня тут же завалила меня вопросами, что теперь с машиной будет, да как я выкручиваться буду — да ничего с ней не будет, не век же гаишник вокруг нее круги нарезать станут, когда им надоест, заберу, а эвакуаторов пока не изобрели, отвечал я. Так и дошли незаметно до ее дома, жила она по соседству с Игоревичем, очень удобно кстати, далеко бегать не надо.
— Сначала к твоим или к моим? — спросил я, — ну хорошо, к твоим. Да, и купить бы что-то надо, неудобняк же с пустыми руками идти.
Зашли в гастроном на Лескова, взяли два тортика, хватит для начала. Папа Анечки нас, понятное дело, не ждал и очень удивился, увидев меня с тортиком в руках.
— Здравствуйте, Иван Харитонович, — с порога сказал я (так-то он Чжон Хи, пояснила на лестнице Аня, но в паспортном столе переделали в Харитоновича — а ты кто на самом деле? — а я Тхан, яркая значит в переводе), — хочу просить руки вашей дочери, люблю ее типа больше жизни, жить без нее не могу, завтра регистрация, приходите.
Тот аж дышать на некоторое время перестал, потом позвал за стол
Сели за стол, начались недоуменные расспросы…
— А почему так скоропостижно?
— Так уж вышло, Иван Харитоныч, жизнь штука непредсказуемая.
— А где вы будете жить?
— В моей квартире, Кирова 18–94, я там один сейчас, а с завтрашнего дня вдвоем значит будем.
— А на что вы будете жить?
— Вот об этом не беспокойтесь, денег у меня достаточно, а скоро будет совсем много.
— Подробности расскажешь?
— Конечно расскажу — по распоряжению Правительства в нашем политехе создается научно-производственное объединение, НПО сокращенно, я тем же распоряжением назначен его директором, а Аню вот собираюсь в штат взять замом по культуре и связям с общественностью. Правильно, Аня?
Аня удивленно посмотрела на меня, но уточнять ничего не стала, а только кивнула. Достаточно энергично кивнула.
— У меня тоже вопросик имеется, — влез я наконец в поток размышлений Харитоныча, не все же ему одному спрашивать, верно? — Интересуюсь, каким образом кореец смог оказаться в городе Горьком, за 7 тыщ километров от своей родины, да еще и на врача тут выучиться?
— Тебе правда это интересно? — прищурился хирург.
— Правда-правда, — сказал я, честно хлопая глазами, — все, что с Анечкой связано, мне страшно интересно.
— Ну ладно, слушай тогда…
В следующие полчаса он довольно подробно пересказал свою биографию и обстоятельства появления на свет Анечки. Ничего нового он мне собственно не сообщил, ну не считая мелких подробностей конечно — да, 37-й год (ему на тот момент 2 года было), да, депортация корейцев с Дальнего Востока в Среднюю Азию, объясненная властями тем, что тогдашняя Корея входила в состав Японской империи, а значит там могли быть японские шпионы, (конкретно семью Паков в Усть-Каменогорскую область Казахстана отвезли), да, послевоенная оттепель и разрешение уезжать из опостылевшей пустыни куда хочешь, хоть к черту на рога. На рога конечно никто не поехал, как и на Дальний, впрочем, Восток, большинство ломануло в Центральную Россию, вот и он тоже, выбрал Горький чисто методом тыка, подал документы в горьковский мед, с детства типа имел склонность к врачеванию. Потом маму Анечки встретил, потом и так все понятно.
Про маму я предпочел не уточнять, сами расскажут, если захотят… доели тортик и начали откланиваться. На завтрашнее мероприятие он обещал прибыть, хотя 100 % гарантии не дал, если на работе все утрясет, ну и ладно…
А мы значит тем временем в соседний дом перебрались и уже названиваем в квартиру знатного партийца Станислав Игоревича. Открыли без уточняющий вопросов.
