Империя солнца - [10]
Джим сидел на переднем сиденье «Паккарда» и ждал, пока родители переоденутся и пока погрузят в багажник их чемоданы. Когда они проезжали через ворота, он успел бросить взгляд на неподвижную фигурку нищего на старом истлевшем коврике. На левой ступне старика отпечатались следы от файерстоуновских протекторов.[11] Голову уже занесло жухлыми листьями и клочками газет: он успел стать частью той бесформенной мусорной кучи, из которой возник.
Джиму было жаль старого нищего, но думать он почему-то мог только о следах автомобильных покрышек на его босой ноге. Если бы они ехали на «студебеккере» мистера Макстеда, след остался бы другой: старика заклеймили бы торговой маркой компании «Гудиер»…[12]
Пытаясь отвлечься, Джим включил встроенный в приборную панель радиоприемник. Он всегда с особым чувством ждал этих вечерних поездок по центру Шанхая, города опасного и яркого, искрящегося электрическим током, будоражащего больше, чем какой-либо другой город на свете. Как только машина вырулила на проспект Кипящего Колодца, он прижался лицом к лобовому стеклу и стал смотреть на тротуары, вдоль которых сплошь стояли ночные клубы и заведения для азартных игр, на проституток из баров, на бандитов и богатых нищих, при каждом из которых состоял эскорт из телохранителей. В шестистах милях к востоку, в другом временном поясе, едва брезжило воскресное утро, спокойно спали в Гонолулу американцы, но здесь, на день вперед во времени, как и во всем остальном, Шанхай уже готовился встретить новую неделю. Толпы азартных игроков брали штурмом входы на стадионы для джай-алай, перекрывая движение по проспекту Кипящего Колодца. Перед «Паккардом» покачивался полицейский грузовик с двумя «томпсонами», торчащими из стальной башенки над кабиной, и расчищал дорогу. Группа молодых, одетых в платья с блестками китаянок склонились над детским гробиком: гробик изукрашен бумажными цветами. «Паккард» подтолкнул их радиатором; они, не расцепляя рук, легли на капот, потом проплыли мимо Джимова окошка, шлепая ладонями о стекло и выкрикивая ругательства. Сотни проституток-евроазиаток в длинных, до земли, шубах рядами сидели в люльках рикш возле «Парк-отеля»: стоило в стеклянном турникете на выходе из отеля показаться постояльцу, и они тут же принимались призывно ему свистеть; их сутенеры оживленно торговались с чешскими и польскими парами — среднего возраста, в аккуратно заштопанных и залатанных костюмах, — которые пытались продать им свои последние бриллианты. Тут же, рядом, у витрины универмага «Сун-Сун» на Нанкинском проспекте, группа молодых евреев из Европы дралась в самой гуще фланирующей толпы с немцами: немцы были постарше, и на рукавах у них красовались украшенные свастикой повязки клуба «Граф Цеппелин». Полицейская сирена спугнула их, и они тут же исчезли за дверьми «Катая», самого большого в мире кинотеатра, возле которого уже собиралась толпа китайских девушек, машинисток и продавщиц, а также карманников и нищих, — посмотреть, как станут съезжаться к вечернему сеансу зрители. Выплывали из лимузинов дамы в вечерних платьях и несли себя сквозь почетный караул из пятидесяти облаченных в средневековые костюмы горбунов. Три месяца тому назад, когда родители взяли Джима на премьеру «Собора Парижской Богоматери», горбунов тут было двести: дирекция кинотеатра выискивала их по всем шанхайским закоулкам и нанимала на работу. Как обычно, спектакль у входа в кинотеатр был во много раз интереснее того, что могли показать внутри, и Джиму хотелось вернуться обратно на улицу, подальше от назойливо напоминавших о войне киножурналов.
После ужина Джим лежал в спальне на десятом этаже «Палас-отеля» и изо всех сил пытался не уснуть. Он вслушивался в гудение приводнившегося на базе военно-морской авиации в Нантао японского гидроплана и думал об истребителе, который разбился на заброшенном аэродроме, и о японском пилоте, чье место в кабине он занял сегодня утром. Быть может, дух японского пилота уже вселился в него, и японцы вступят в войну на стороне Британии? Джим грезил о надвигающейся войне, о кинохронике, в которой он, в летном костюме, будет беззвучно стоять на палубе авианосца, готовый в любой момент встать плечом к плечу с этими вечно одинокими людьми, островитянами из Китайского моря, унесенными «божественным ветром»[13] на другую сторону Тихого океана.
4. Нападение на «Буревестник»
Утренний прилив нес по реке Хуанпу со стороны Янцзы целое поле бумажных цветов: они сбивались у чумазых, покрытых нефтяными пятнами пирсов в яркие, разноцветные бумажные воротники. Джим сидел у окна в спальне в «Палас-отеле»; до рассвета оставалось всего несколько минут. Он уже успел надеть школьную форму; до завтрака еще целый час, как раз хватит времени повторить материал. Однако ему, как всегда, трудно было оторвать взгляд от воды и от того, что творилось на воде и с водою рядом. Лоточники у отеля уже раскочегарили жаровни, и запах от шипящих на арахисовом масле рыбьих голов с соевым соусом доносился до верхних этажей. Запачканные тунгом джонки с нарисованными по носу глазами шли под парусами мимо опиумных притонов, устроенных в старых, пришвартованных у путунского берега дебаркадерах. Тысячи суденышек-сампанов и паромов-плоскодонок были зачалены вдоль Дамбы, целый город плавучих хибар, все еще скраденный тьмой. Однако сквозь путунские фабричные трубы уже сочились над рекой первые проблески солнечного света, рельефно оттеняя глыбистые очертания КСШ
Три сценария Апокалипсиса от Дж. Г. Балларда. Картина первая. Экологическая катастрофа приводит к глобальному потеплению. Мир затоплен водой. Первобытные рептилии и гигантские растения, как тысячи лет назад, восходят на сцену Истории. Голос Разума умолкает под напором инстинктов. Или так – моря покрываются пленкой, не пропускающей воду. Дожди прекращаются, и лицо планеты опаляет жестокая Засуха. И третий сценарий. Прозрачные колючие кристаллы покрывают поверхность Земли, обещая не то новый ледниковый период, не то невиданную доселе эволюцию жизни.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир…Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те, кто снизу.
Один из самых сильных романов Джеймса Болларда, заслужившего репутацию тонкого стилиста и психолога. Герой, запертый в собственном доме, обнаруживает множество своих фантомов, с небольшой задержкой совершающих все его действия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот номер журнала посвящен 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина.На 1-й странице обложки — рисунок А. ГУСЕВА к повести П. Губанова «Кочегар Джим Гармлей».На 2-й странице обложки — рисунок Б. ДОЛЯ к рассказу С. Гагарина «Горит небо».На 3-й странице обложки — рисунок П. ПАВЛИНОВА к повести Э. Корпачева «Мы идем по Африке».
![Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Чарльз Прентис, популярный автор книг о путешествиях, вынужден отложить поездку в очередную экзотическую страну и срочно лететь на испанское Средиземноморье – вызволять из тюрьмы своего брата, управляющего спортивным клубом в курортном местечке Эстрелья-де-Мар. Но по приезде оказывается, что Фрэнка Прентиса обвиняют не в даче взятки, не в неуплате налогов, а в жестоком убийстве пяти человек; и что самое странное – он своей вины не отрицает. Горя желанием докопаться до истины, Чарльз погружается в лабиринт лжи и недомолвок, мелкой преступности и отпускных пороков, шизофрении и конспирологии…
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Один из самых красивых романов Джеймса Грэма Болларда, посвященных гибели человеческой цивилизации. Глобальное потепление: влажная тропическая жара, огромное багровое солнце, повисшее над горизонтом, гигантские рептилии, неторопливо проплывающие по затопленным улицам давно обезлюдивших мегаполисов... У британцев богатая традиция в области создания романов-катастроф, от Герберта Уэллса до наших дней. Боллард — один из самых сильных английских авторов, отдавших должное этой теме.
Энергетический кризис, разразившийся в конце ХХ века вследствие климатических изменений, привел к тому, что Америка обезлюдела. Спустя столетие небольшая группа исследователей из Европы отправляется в экспедицию на заброшенный континент. Они обнаруживают, что большая часть страны превратилась в пустыню, населенную разрозненными сообществами, исполняющими причудливые ритуалы. Экспедиция следует из Манхэттена через сеть отелей «Холидей Инн» и тематические парки и в конце пути сталкивается с удивительной новой силой, сформировавшейся в самом сердце Лас-Вегаса.