Империя серебра - [29]
— А вот почему, — дал наконец ответ Угэдэй. — Потому что я, может статься, до расцвета нашей державы не доживу. Да-да, Чагатай. Ибо сердце мое слабо, и я могу умереть в любую минуту.
Оба, и Чагатай, и багатур, изумленно в него вперились. Но ждать их расспросов у Угэдэя недоставало терпения, слова из него так и летели:
— Я жив лишь силой горьких цзиньских снадобий, но пребываю в полном неведении, сколько мне еще осталось на этом свете. Мне хотелось лишь увидеть достроенным мой город и стать ханом. И вот я, все еще живой, лицезрю плоды своих трудов, хотя и живу в мучениях.
— Но почему я слышу об этом впервые? — медленно произнес Чагатай, пораженный тем, что из всего этого следует. — Почему не раньше?
Впрочем, ответ он уже знал и на дальнейшие слова брата лишь с пониманием кивал.
— А ты дал бы мне еще два года на то, чтобы достроить город, довершить мою гробницу? Нет, ты бы напустился на меня, едва об этом прознав. А так я достроил Каракорум и теперь еще побуду ханом. Думаю, брат, отец оценил бы и мои смелые шаги.
Чагатай молча покачивал головой. Все, о чем ему пока приходилось лишь гадать, начинало обретать складность и искомую ясность.
— Тогда почему… — начал он.
— Ты же сказал, что не болван, Чагатай. Подумай как следует, как это уже тысячу раз проделал я. Я наследник моего отца, но сердце мое слабо и в любое мгновение может не выдержать. Кто тогда поведет народ?
— Я, — одними губами вымолвил Чагатай.
И это была правда, причем правда жестокая, так как сыну Угэдэя в таком случае ханской власти уже не видать. Тем не менее братья не отвели друг от друга глаз. А Чагатай уже по-иному, с сопереживанием оценил то, что за годы, минувшие со смерти отца, совершил Угэдэй.
— И как давно ты страдаешь от своего недуга? — спросил он.
— Давно, — махнул рукой Угэдэй. — Так давно, что уже свыкся. Только вот боли за последние годы усилились. Такие стали, что иной раз и терпеть невмоготу. Если бы не цзиньские порошки, то и не знаю, был бы жив или нет.
— Постой, — нахмурился Чагатай. — Так ты говоришь, мне ничего не грозит? Ты вот так меня с этими сведениями и отпустишь? Но… как? Не понимаю.
За Угэдэя ответил Субэдэй — все с таким же лютым взором, с каким встретил Чагатая у входа во дворец.
— Если бы тебя зарубили, Чагатай, чего ты, безусловно, заслуживаешь за свое вчерашнее вероломство, то кто сохранит в целости империю, если та вдруг останется без хана? — в тихой ярости проговорил он. — Получается, ты за свое отступничество еще и остаешься при награде.
— Вот зачем я и тебя, Субэдэй, позвал на этот разговор, — сказал Угэдэй. — Ты должен оставить свой гнев. Ханом после меня станет мой брат, а ты при нем будешь первым военачальником. Он ведь тоже сын Чингисхана, которому ты давал клятву верности, а значит, обязан служить и ему.
Чагатай с минуту напряженно думал.
— То есть от меня ты ожидаешь мира и благодушия, пока не истек твой земной срок. А откуда мне знать, что это не уловка и не хитрость, замысленная тем же Субэдэем?
— Откуда? — желчно переспросил Угэдэй, терпение которого уже явно иссякало. — Да хотя бы оттуда, что я уже не лишил тебя жизни. А ведь мог бы, Чагатай, и все еще могу. Особенно после твоей выходки. Но тем не менее я дарую тебе жизнь, да еще что-то сулю в придачу. Ты учти, братец, что разговариваю я с тобой как победитель, а не как побежденный. Вот в этом ключе и расценивай мои слова.
Чагатаю оставалось только согласиться. Действительно, надо все как следует осмыслить, хотя времени на это у него отнюдь не воз.
— Но ведь я связан обещаниями с теми, кто меня поддерживал, — нашел он отговорку. — Не могу же я просто ждать да коз пасти. Это же, можно сказать, смерть при жизни, недостойная воина. — Глаза его рыскали в такт мятущимся мыслям. — Если только ты не объявишь меня своим наследником прилюдно, — заявил он. — Тогда мне от моих нойонов будет уважение.
— А вот этого я делать не стану, — тотчас ответил Угэдэй. — Если я умру через месяц-другой, ты станешь ханом вне зависимости от того, объявил я тебя наследником или нет. Но если я на этом свете подзадержусь, то не дать возможность своему сыну я не смогу. Тогда уж вы с ним сами потягаетесь за власть, кто кого.
— Получается, ты мне ничего и не предлагаешь! — вспылил Чагатай, возвысив голос чуть ли не до крика. — Что это за сделка такая, основанная на пустых обещаниях? Зачем о ней вообще упоминать? Если ты скоро умрешь, то быть мне ханом. Ну а если я всю жизнь прожду гонца, который так и не явится? Да кто ж на такое пойдет?
— Ты, после твоего давешнего вероломства. Спусти я тебе обиду и позволь уйти к твоему тумену, ты углядел бы в моем поступке лишь слабость. И спрашивается, как долго мне тогда пришлось бы ждать очередного поползновения от тебя или от кого-то еще? Думаю, что очень недолго. Я же, Чагатай, отпускаю тебя не с пустыми руками. Вовсе нет. Моя задача — расширить покоренные нами земли, на которых империя станет расти и процветать. Во владение брату Тулую я предложу наши родные края, за собой оставлю только Каракорум. — Видя, как в глазах брата мечтательно переливаются огоньки предвкушения и жадности, Угэдэй сделал глубокий вдох. — Ты заберешь Хорезм, сделав его центром своих владений, к тебе же отойдут города Самарканд, Бухара и Кабул. Иными словами, ты получаешь ханство протяженностью свыше пяти тысяч гадзаров, от вод Амударьи до гор Алтая. Ты и твои потомки будут править там, хотя мне и моим с вас будет причитаться дань.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Остров Майорка, времена испанской инквизиции. Группа местных евреев-выкрестов продолжает тайно соблюдать иудейские ритуалы. Опасаясь доносов, они решают бежать от преследований на корабле через Атлантику. Но штормовая погода разрушает их планы. Тридцать семь беглецов-неудачников схвачены и приговорены к сожжению на костре. В своей прозе, одновременно лиричной и напряженной, Риера воссоздает жизнь испанского острова в XVII веке, искусно вплетая историю гонений в исторический, культурный и религиозный орнамент эпохи.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.