Империя, которую мы потеряли. Книга 2 - [181]

Этим всем конечно можно восхищаться. Если не знать и не понимать того, что русская интеллигенция сделала все что в ее силах чтобы сорвать, остановить военную и коммерческую завоевательную экспансию России. А еще она сделала все, чтобы поселить в русском человеке сомнения и глубокий надлом относительно того, нравственно ли, справедливо ли проливать кровь врага. А на пороге был еще более страшный век, двадцатый, и от всех сомнений мы избавились только в 1941–1942 году, когда не просто поняли, а печенками ощутили — враг идет чтобы всех нас убить. Всех — и крестьян, и рабочих, и интеллигентов, и русских и нерусских — всех. Вот тогда то и появились другие, настоящие стихи…

…Если ты фашисту с ружьем

Не желаешь навек отдать

Дом, где жил ты, жену и мать,

Все, что родиной мы зовем,—

Знай: никто ее не спасет,

Если ты ее не спасешь;

Знай: никто его не убьет,

Если ты его не убьешь.

И пока его не убил,

Ты молчи о своей любви,

Край, где рос ты, и дом, где жил,

Своей родиной не зови.

Пусть фашиста убил твой брат,

Пусть фашиста убил сосед,—

Это брат и сосед твой мстят,

А тебе оправданья нет.

За чужой спиной не сидят,

Из чужой винтовки не мстят.

Раз фашиста убил твой брат,—

Это он, а не ты солдат.

Так убей фашиста, чтоб он,

А не ты на земле лежал,

Не в твоем дому чтобы стон,

А в его по мертвым стоял.

Так хотел он, его вина,—

Пусть горит его дом, а не твой,

И пускай не твоя жена,

А его пусть будет вдовой.

Пусть исплачется не твоя,

А его родившая мать,

Не твоя, а его семья

Понапрасну пусть будет ждать.

Так убей же хоть одного!

Так убей же его скорей!

Сколько раз увидишь его,

Столько раз его и убей!

Вернемся в девятнадцатый век…

Почему русское образованное общество стало таким, почему оно не восприняло идеи колониализма и экспансии. Почему, наконец, оно не восприняло даже идеи национализма как большинство наций Европы? Обратите внимание, повестка дня русского интеллигента, в отличие, например от сербского и болгарского (о чем пишет тот же Лабаури), да даже и французского с американским — подчеркнуто антинациональна. Если люди говорят, что прошлое по определению постыдно — о каком национализме идет речь?

Конечно, проще всего сказать, что проблема в нерешенном вопросе крепостного права. Но мне кажется все еще глубже, крепостное право одна из проблем, и после его отмены ситуация лучше не стала.

Начиная еще с самого начала 19 века — русскую интеллигенцию не покидает неуверенность в своей стране и в ее праве — и она проистекает из сравнения России с набирающим ход Западом. Ведь идея колониальной экспансии — основана на уверенности в ПРАВЕ. Англичане и прочие, приходя на какие-то земли (той же Индии) не просто приходили пограбить — это не пираты. Они приходили, чтобы дать людям этой земли лучшую жизнь. А это проистекало из твердой и не подвергавшейся сомнению уверенности в том, что их жизнь, их система — намного лучше. Они приходили, чтобы установить свои порядки, свои стандарты цивилизованности — и делали это силой. В то время как в Лондоне, например — еще держали свиней.

Так вот, у русской интеллигенции этой уверенности не было, и события 1812 года — это сильно подкрепили. Слишком много русских в последующие годы оказались в Париже и имели возможность сравнить. И сравнение было не в пользу России.

В итоге — интеллигенция выдвинула свой проект, который со страшными для страны результатами пытается воплотить в жизнь вот уже два столетия. Не экспансия, не завоевание — а присоединение к Европе на вторых ролях и долгая учеба у нее в роли смиренного ученика…

Конечно, никто на это не согласился и тогда. Тогда русская интеллигенция начала этот проект фактически в одиночку и явочным порядком — то есть, начала ездить в Европу, учиться там и тащить домой все, что не попадя. Так, в Европе нашли и притащили домой марксизм…

Одновременно с этим, русская интеллигенция искала свою особенность, то чем Россия могла бы выделяться в европейской семье народов. Ей стала общинность. Этот страшный тупик как я покажу в другой статье, придумал не русский — но русская общественность с восторгом схватила чужую мысль и понесла ее как знамя. Так было значительно усугублено начало капиталистической модернизации страны, а крестьянин, едва получив свободу, тут же ее и лишился, правда на смену рабства у помещика — пришло рабство в общине. Это было именно рабство — крестьянин не имел своей земли, он не имел права выйти из общины получить паспорт и уехать в город, он судился не нормальным государственным судом — а судом общины. Получается, что русская интеллигенция боролась не за свободу, а… против свободы. Не за европейский путь — а против него. К этому пришли.

Ну и третье — дехристианизация. Невозможно писать о реках крови пролитых русским оружием, о страданиях бедных поляков и кавказцев под пятой русского оккупанта и рано или поздно не задаться вопросом — а Бог есть? А если есть — то почему он все это позволяет?

На Западе протест против католической церкви родил протестантизм — фактически та же дехристианизация. У нас — толстовство. Мало кто вообще понимает, в чем суть толстовства. Толстовство — это религия, ее просто никто не развил. По Толстому Иисус Христос никакой не Сын Божий, он просто человек, страдавший и погибший на кресте — но при этом он учитель, праведник, моральный ориентир. И если на Западе именем Христа творились страшные вещи — инквизиция и крестовые походы — то у нас Толстой провозгласил лозунг непротивления злу насилием.