Империя, которую мы потеряли. Книга 1 - [93]

Полагаю, корни тех проблем, которые так страшно дали о себе знать в начале 20 века — следует искать в двух вещах — это разделы Польши и проблема славянства. Обе проблемы взаимосвязаны. Присоединение Польши — привело к тому, что в составе империи оказались общности с сильной и чужой религиозной идентичностью — поляки с их католицизмом и евреи с иудаизмом. Ассимилировать не удалось ни тех, ни других. Кроме того, в случае с поляками наличие большого количества нелояльного населения — грозило при любом вторжении в страну с Запада и отзывалось постоянными восстаниями.

Второй проблемой было славянство. Начиная с середины девятнадцатого века — Россия принимает на вооружение геополитическую доктрину объединения под своим началом всех славянских народов — что немедленно вызывало острый конфликт с Османской империей и Австро-Венгрией. Платформой для объединения — должно было служить именно православие. Так религия неожиданно приобрела политическое измерение, а ее исповедание стало делом политическим.

При том, империя до того лояльно относилась к самым разным верованиям — например, бухарские евреи не подлежали никаким ограничениям вне зависимости от веры. Тот факт, что вопросы вероисповедания так остро концентрировались в западных районах страны — говорит о том, что мои догадки, скорее всего, верны.

Далее произошло то, о чем предупредила нас Ханна Арендт — силовые колониальные практики рано или поздно становятся частью внутренней политики. Это вторжение религии в политику связано с именем Константина Победоносцева, сына священника, ставшего во главе Синода и превратившего этот орган в инструмент по борьбе с нигилизмом и крамолой.

Столыпин — был монархистом не меньше, чем Победоносцев. И Столыпин вряд ли был меньшим скептиком, чем Победоносцев относительно парламентской формы правления. Но в отличие от Победоносцева — Столыпин был действующим политиком. И он понимал две вещи. Первая — прогресс не остановить, а значит, его надо возглавить. Вторая — Дума в каком-то виде все равно будет, и общество уже не заставишь замолчать, и публичная политика не денется никуда. И потому — надо создавать партию власти и надо вести нормальную публичную политику. Договариваться с теми, с кем можно договориться, бороться с теми, с кем договориться нельзя. И — в конце концов, править.

Столыпин, как и Победоносцев — был верующим. Но в отличие от Победоносцева он никогда не морализаторствовал в политике. Он прекрасно понимал ее грязную суть — но понимал и то что до конца чистой ее сделать не удастся.

Предметом религиозных реформ Столыпина стали две крупные оппозиционные силы общества, которых власть отталкивала именно по признаку религии. Это староверы и евреи.

ВЕРОИСПОВЕДНЫЕ РЕФОРМЫ П.А. СТОЛЫПИНА В КОНТЕКСТЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ НАЧАЛА XX ВЕКА

В.К. Пинкевич С. В. Золотых

В Министерстве внутренних дел, которое еще возглавлял Столыпин, была подготовлена «Справка о свободе совести», которую разослали членам Совета министров для ознакомления. На основе обсуждения этой справки в 1906 году принимается указ «О порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин и о правах и обязанностях входящих в состав общин последователей старообрядческих согласий и отделившихся от православия сектантов». Этот документ должен был действовать до того момента пока Дума утвердит его или отклонит. Тем не менее, этот документ планировался как способ увеличение лояльности староверов по отношению к действующей власти. Хотя в реальности многие старообрядцы в ходе своих съездов критиковали отдельные положение этого указа, но в целом это демонстрировало готовность Столыпина идти навстречу старообрядцам и искать компромисс.

Религия отступала перед политическими задачами.

Эту линию можно увидеть и в его выступлении на открытии Государственной думы: «Но ранее этого, правительство должно было остановиться на своих отношениях к Православной Церкви и твердо установить, что многовековая связь русского государства с христианской церковью обязывает его положить в основу всех законов о свободе совести начала государства христианского, в котором Православная Церковь, как господствующая, пользуется данью особого уважения и особою со стороны государства охраною. Оберегая права и преимущества Православной Церкви, власть тем самым призвана оберегать полную свободу ее внутреннего управления и устройства и идти навстречу всем ее начинаниям, находящимся в соответствии с общими законами государства. Государство же и в пределах новых положений не может отойти от заветов истории, напоминающей нам, что во все времена и во всех делах своих русский народ одушевляется именем Православия, с которым неразрывно связаны слава и могущество родной земли. Вместе с тем права и преимущества Православной Церкви не могут и не должны нарушать прав других исповеданий и вероучений. Поэтому, с целью проведения в жизнь Высочайше дарованных узаконений об укреплении начал веротерпимости и свободы совести, министерство вносит в Государственную думу и Совет ряд законопроектов, определяющих переход из одного вероисповедания в другое; беспрепятственное богомоление, сооружение молитвенных зданий, образование религиозных общин, отмену связанных исключительно с исповеданием ограничений и т. п.»