Империя, которую мы потеряли. Книга 1 - [32]

Казалось бы, ну приехал человек с любовницей, делов то. А вот смотрите…

Мало кто знает, что «Анна Каренина» Льва Толстого — это политический памфлет. Супруг Анны Карениной — это Константин Победоносцев, самый на тот момент ненавидимый человек в России. А книга — обыгрывает ходившие в обществе слухи, что супруга Победоносцева, которая моложе его на двадцать лет — ему неверна. Но политический памфлет становится книгой мирового значения, Анну Каренину переводят на все основные языки мира, она выдержала больше десяти экранизаций и актуальна по сей день. Простая история женщины и двух ее мужчин…

К чему я все это вам рассказываю и для чего копаюсь в грязи?

Начало ХХ века — это время трагических противоречий между уровнем развития техники, общества и государства. Техника достигла неимоверных высот — появился телеграф, телефон, радио, автомобили, небоскребы, трансатлантические лайнеры и первые пассажирские самолеты, электричество. Крупнейшие города мира растут как на дрожжах, крупнейшие города мира, в общем-то, приобретают тот вид, какой есть и сейчас — мощеные дороги, магазины, многоэтажные здания, центральная канализация, электрическое освещение, общественный транспорт (трамвай, а где-то и метро). Общество ходит на смелые театральные премьеры, танцует танго и открывает для себя, что сексом можно заниматься и до брака и даже без брака. В Германии — появляется движение т. н. «перелетных птиц» — это молодые люди, которые просто путешествуют по стране почти без денег, пешком или на велосипеде. Тогдашние хиппи.

Одновременно с этим — существуют монархии, цензура и церковь. Все они предписывают обществу жесткий, догматичный порядок жизни, многие нормы которого не менялись со средних веков. Достаточно посмотреть на одну из «наболевших» тем того времени — женщины боролись за право носить брюки. Учитывая «удобство» женского платья того времени и затрат времени на то чтобы его снять/надеть — я их понимаю.

Интереснее всего положение церкви. С одной стороны — она по-прежнему довлеет над обществом, во многих странах преступления против церкви включены в уголовные уложения. Это не только в России — многие страны, характеризуя себя, начинают, прежде всего, с церкви: Австро-Венгрия, например оплот католичества, Германия — протестантизма, а в Великобритании существует собственная, англиканская церковь во главе с королем. Скорее церковь, чем власть — является главной скрепой общества — и она же сильнее всего ему мешает делать то, что оно хочет.

В России православная церковь является частью государственной машины, выходить из православия в другую религию — уголовное преступление, главой церкви является император — кстати, точь-в-точь как в Великобритании. Но одновременно с этим — в России больше чем в других странах общество продвинулось по пути богоборчества, отказа от церкви как морального авторитета, как мерила и как судьи и строительства гражданского (то есть атеистического и автономного от власти) общества в том виде, в каком мы его понимаем. В России 1917 года было то, чего нет в России 2017 года — гражданское общество. Именно оно устроило произошедший с нами кошмар.

Во главе русского гражданского общества — Лев Толстой, богоборец, создавший собственную религию и первый человек за сто лет, отлученный от церкви. Мы недооцениваем масштаб Толстого, считая его просто писателем, — если бы в то время проходили президентские выборы, он, несомненно, победил бы. Он был властителем умов, духовным и интеллектуальным лидером России того времени. Ему поставили памятник в Сараево, в Боснии и Герцеговине еще до войны. Говорили, что в России два императора — Николай Второй и Лев Толстой.

Но что самое удивительное — процесс эмансипации идет и во второй по значению нации многонациональной России — еврейской. Тихая жизнь еврейских местечек взламывается как лед на весенней реке, все больше и больше молодых еврейских юношей выходят в большой мир — кто богатеть, кто бороться, кто — в террор. Последних немало. Но они не являются представителями еврейского народа. Еврейские старики, еврейский бизнес в ужасе от того, что творят молодые евреи. Большинство из них уходят в террор уже выкрестами — то есть изгнанными из еврейских общин, изгоями. Это нельзя забывать, когда мы обвиняем еврейский народ в произошедшем с нами в 1917 году. Большинство из евреев, делавших революцию, были изгоями, их дела были изучены, а сами они — прокляты раввинами своего времени.

Дело Бейлиса (убийство Ющинского в Киеве) — показало, что русское гражданское общество — не является в основной своей массе антисемитским, и готово после отмены черты оседлости принять евреев как равных. В свою очередь молодые евреи массово учат русский язык — это их язык, а не идиш. Дело Бейлиса — лакмусовая бумажка, причем Россия прошла этот тест успешнее, чем Франция — Бейлиса считают виновным намного меньшее число русских, чем Дрейфуса, фактически в России «антидрейфусары» являлись изгоями. Это же подтвердил и 1917 год — в отличие от левых правые в России так и не смогли ни до февраля 1917 года, ни после него ни собраться, ни политически организоваться, ни предъявить какую-то внятную альтернативу. В общем и целом правые того времени — представляли скопище невнятных личностей, кормящихся около госбюджета. Как только не стало бюджета — они все просто разбежались…