Империя, которую мы потеряли. Книга 1 - [161]

Показанные нами различия особенно важны, если мы вспомним о том, что деятели обеих групп были ветеранами-практиками рабочего движения. Их пути разошлись лишь во время дискуссий между «ликвидаторами» и «инициаторами», которые определили их отношение к месту и роли «прогрессивной» буржуазии в предстоящей революции.

Не случайно, что один из важных документов этого раздела — обращение, сформулированное на собрании, определившем себя как Совещание организованных рабочих социал-демократов и датированное первой половиной января, отражало их стремление усидеть на двух тульях, между Рабочей и Инициативной Группами. Что это было за собрание организованных рабочих? Наиболее вероятно, что это один из больших митингов, которые стали доводиться Центральной Рабочей Группой на различных предприятиях еще с конца 1916 г., и к организации которых позже присоединились активисты Инициативной Группы. К началу 1917 г. эти митинги стали собираться все чаще и уже независимо от Рабочей Группы. Хотя временами эти собрания все еще назывались митингами «групп содействия Рабочей Группе», они часто фактически оказывали существенное давление на ее позицию.

Это Обращение, а также Обращение другой подобной группы, показывает наличие в Петрограде ядра политически активных рабочих, готовых возглавить стихийное уличное движение 23 февраля 1917 г. Поскольку многие участники демонстраций Февральских дней, особенно после их победы над самодержавием 27 февраля, тяготели к Государственной Думе, они придали роли меньшевистских депутатов Четвертой Думы дополнительное значение. В речах А.И.Скобелева и Н.С.Чхеидзе можно найти и еще одно доказательство двойственности меньшевизма: они выступали защитниками рабочих прав и в то же время были истинными парламентариями, вовлеченными в думские дебаты, несмотря на то, что время таких дебатов давно прошло. Точно так же, только несколькими месяцами позже, Скобелев продолжал видеть в себе человека, посвятившего свою жизнь прежде всего рабочему движению, несмотря на статус государственного чиновника.

Таким образом, мы можем констатировать, что в феврале 1917 года меньшевики оказались в стане победителей. Что же произошло потом, почему большевикам удалось перехватить власть?

Виктор Миллер. Меньшевики в 1917 году

У историков партии эсеров уже давно идут споры, кого усилило мартовское пополнение — правых или левых. Применительно к меньшевикам этот вопрос по-настоящему еще не ставился, хотя ответ, видимо, лежал на поверхности. Как показали исследования 70-х гг. — для характеристики настроений широких слоев населения России весной 1917 г. наиболее адекватный термин — «беспартийная революционность». Его смысл — в поддержке революции и политического курса основных социалистических партий той поры — эсеров и эсдеков — без ясного представления об отличиях одной партии от другой. Именно эти люди стали основным источником пополнения всех социалистических партий, но для того, чтобы они соответствовали требованиям, предъявляемым к членам данной, конкретной партии, с ними нужно было работать. Эта проблема стояла перед всеми партиями, стояла она и перед меньшевиками. Б.И.Николаевский позже отмечал: «Освоить» всю эту пеструю массу было очень трудно и крепкой партии, — хорошо слаженной в отношении организационном, и хорошо спевшейся в отношении идеологическом. А у меньшевиков в 1917 г. не было ни того ни другого».

* * *

Отметим, что наиболее организованная партия была у Ленина — потому что он ее такой и создавал. Но дело было не в этом.

Беспартийная революционность…

Я как то раз читал воспоминания человека, который в семидесятых был в Коммунистической партии Ливана и был свидетелем и участником того как в стране началась пятнадцатилетняя гражданская война. Про предшествующий ей период он сказал: все мы тогда были против, но никто не понимал, против чего. В конце 80-х в СССР еще бытовала фраза — так дальше жить нельзя! Или — хуже, чем сейчас, уже не будет. Это состояние, которое овладевает людьми после длительного периода страданий и лишений — очень опасно. Возникает безадресный гнев и желание мстить всему окружающему миру, в таком состоянии безоружные люди легко бросаются на винтовки правительственных сил. И нередко — заставляют власть отступить. Проблема в том, что потом они понимают, что может быть и хуже и даже намного хуже — но тогда они не рассуждали, а готовы были на все, чтобы это прекратилось. В том числе на предательство.

Чтобы овладеть этим безадресным протестом — надо говорить то, что хотят слышать люди. Делать то, что хотят люди. Даже если это дико, аморально, преступно и безответственно.

Меньшевики же с их ответственным подходом — после майской конференции партии встали на позиции революционного оборончества. То есть, победила точка зрения, согласно которой они должны терпеливо объяснять солдатам, почему они должны держать фронт и умирать за Россию. При том, что большинство солдат к тому времени — РОССИЮ НЕНАВИДЕЛИ и искали повод бросить фронт.

Но еще до того — меньшевики, став частью партии власти и добровольно приняв на себя роль амортизатора для народного гнева — подписали себе политический смертный приговор.