Империя - [38]
А это ещё одна примета времени. Это Мария Бочкарёва. Если Керенский был "Спасителем Земли Русской", то авантюристку Бочкарёву тогдашние газеты именовали не иначе, как "Русская Жанна д'Арк". Красивая Маша была инициатором создания женских "батальонов смерти". Один из таких батальонов пытался защищать Зимний в октябрськие денёчки. Против матросиков, ага. Как там о них написал товарищ Маяковский? "Дуры бочкарёвские"? Защищаться они будут против вот таких людей:
Хорошие люди, а? Слабоумная и свободолюбивая "элита" ещё не поняла, что она выпустила из бутылки. Она всё ещё играется в игрушки, в "демократию" и "выборы". Ну, а пока они там играются, вот такие "бравы ребятушки" снаряжают пулемётные ленты. Это Петроград, июль. Людям надоела болтовня, им хочется дела. "Тоскуют руки по штурвалу". Вы посмотрите на хвата в матросочке. На его каблуки, НА НЕГО ВСЕГО. Посмотрите на его товарища. Нравятся?
А умники, свергнувшие "проклятый царский режим", всё никак не понимают, всё продолжают играться, всё создают и разрушают некие "коалиции", всё используют "административный ресурс".
Это – так называемая "вторая коалиция". Они не просто думают, что с помощью слов можно изменить реальность, они в это – ВЕРЯТ. Верят, что можно вот так с помощью интриг ВЫСИДЕТЬ власть, высидеть как яйцо. Посидел, посидел, покудахтал и ты – в дамках. В центре – всё тот же Керенский. За спиной у него скромно так стоит вчерашний бомбист и убийца Боря Савинков, зам Керенского по военной части, для него даже был придуман особый пост – "заместитель военного министра". "Комиссар Временного Правительства Савинков". А вы, наверное, думаете, что и слово "комиссар" большевики придумали? Сидящий вторым справа – это товарищ Чернов. Несостоявшийся Ленин. Сидит, скучает, головку кокетливо склоняет, ботиночком поигрывает, тоже думает, что нужно ещё немножко потерпеть, подождать, а там – Учредительное Собрание и он – владыка.
Нет, ребята. Владыками становятся не так.
Империя – 30
"Элита" убила монархию и распустила Империю. "Элите" казалось, что так будет лучше. "Элита" считала, что Россию губит некая "замшелость" и что стоит лишь провозгласить Республику и "дать гражданские свободы" как всё изменится самым волшебным образом, всё будет "как в Европе". Тогдашняя вера (вера почти религиозная!) в "свободу" совершенно ничем не отличалась от таковой же веры в "рынок" в конце 80-х, и, поскольку "элите" нужна была поддержка снизу, то "элита" с присущими ей умом и сообразительностью воздействовала не так даже на умы "малых сих", как на их желудок. Очереди на фотографиях начала века абсолютно ничем не отличаются от таковых в "перестройку". Хотя одно отличие, правда, имеется. В период времени, предшествовавший 91-му году, очереди выстраивались ещё и за газетами, развернув которые, можно было узнать великую Правду о себе, о стране, об истории, о всех скопом и о каждом в отдельности.
У "элиты", из представителей которой и состояла первая волна революционеров, ничего не вышло, её с лёгкостью оттёрли назад. Люди, полагавшие, что они добились своего, что они смогли обмануть Судьбу при помощи такого нехитрого трюка, как пришпиленный на пальто бант красного цвета, просчитались. Они были любителями, жалкими amateurs, конкурировать с записными болтунами они не могли, они считали, что толпа привычно подчинится им так же, как подчинялась до того, до Февраля. Они не понимали, что их "элитарность" осталась там же, в том времени, которое они убили. Я же говорю, что они были слишком простодушны.
На смену им пришли другие. Эти были не любителями, о нет. Эти были профессионалами. Вот эти люди:
Это "солдаты революции", это те, кого позже стали называть ленинской гвардией. "Ленинцами" и "большевиками" они стали за месяц-другой до октябьского переворота. Большевики охотно принимали всех, ибо понимали, что для борьбы за власть их ничтожно мало, им нужна была масса, им нужна была массовка. На фотографиях, сделанных в начале 17-го года, мы видим взбудораженные толпы людей, возбуждённые простонародные лица, среди них редко мелькнёт персонаж из так называемой "чистой публики". Но чем дальше к концу года, тем больше в толпе "интеллигентных" лиц, пока, наконец они не протиснулись в первый ряд и не взялись за руки, загородив собою не умеющее красиво говорить большинство. Им тоже, совершенно так же, как и их предшественникам, казалось, что так будет всегда. Я не хотел размещать фотографий известных большевистских деятелей той поры, так как мы все их знаем, советская мифология въелась в нас слишком глубоко и это мешает объективному взгляду на вещи, однако удержаться я не смог. Уж слишком символична эта вот картинка:
Это товарищ Урицкий. Человек на фотографии – это собирательный образ новой, поспешно формирующейся "элиты". Чистенький, в галстучке, сидит, поскрипывает пёрышком. И им казалось, что так будет отныне и во веки. Что кто-то будет воевать, кто-то будет строить, кто-то будет сеять, а они будут лишь пожинать. "Не для того я кровь лил на фронтах гражданской." Они думали, что теперь они будут издавать приказы и циркуляры, что они будут писать, а потом произносить красивые речи, а послушный народ будет им благодарно внимать. Они требовали платы за то, что они "пришли в революцию". И до поры до времени они эту плату получали. Они были умнее, они были хитрее и они были сплочённее "элиты" дореволюционной. Они и протянули подольше. Но сколь ни вилась их верёвочка, но и ей пришёл конец.
