Империя Александра Македонского. Крушение великой державы - [86]

Казнь Агафокла устранила основную надежду на упорядоченное престолонаследие в царстве Лисимаха. Старый царь, которому было за семьдесят, едва ли мог прожить еще долго. Передача власти подросткам, за которыми присматривала бы их мать, недавно вылилась в огромное неудовольствие в Македонии (и в Гераклее Понтийской). Для подданных Лисимаха наступило задуматься о своем будущем. Многие из них были подданными Антигона и Деметрия, поэтому можно было ожидать их перехода к какому-либо захватчику. Лисандра была не единственной, кто посматривал в сторону Селевка. Царство Лисимаха было конгломератом многих разнородных земель: Македонии, Фракии, греческих городов на Черном и Эгейском морях и бывших персидских провинций. Македонцы требовали личного внимания царя, это был один из факторов, который поддерживал их лояльность по отношению к Кассандру. Но Лисимах убил сына Кассандра Антипатра, теперь убил собственного сына, а затем казнил людей, которые возмущались убийством Агафокла.[588] В старых владениях Антигонидов в Малой Азии некоторые офицеры перешли к Селевку.[589]По меньшей мере один из высших чиновников Лисимаха, правитель Пергама и хранитель части царских сокровищ Филетер, призывал Селевка вмешаться;[590] без сомнения, то же делали и другие. Разрушение Лисимахии во время землетрясения в 287 г. до н. э. позже рассматривалось как предзнаменование, даже в то время оно оказало негативное воздействие.[591]

Селевк был дипломатически изолирован в результате подкрепленного браками союза Лисимаха и Птолемея. Получение Лисимахом Македонии превратило его в угрожающую фигуру, поэтому неурядицы при его дворе были хорошей новостью. Пленение Деметрия и присутствие при его дворе Керавна и Лисандры с ее детьми давали Селевку определенные козыри, которыми он угрожал обоим своим соперникам: он угрожал выпустить Деметрия на Лисимаха,[592] а Керавн претендовал на трон Птолемея, который во время передачи был уязвим. Цари были близки к войне начиная с 285 г. до н. э. Захват Деметрия обнажил скрытый конфликт между ними. Когда количество игроков сократилось до трех, вновь возникла возможность повторного объединения империи.

Селевк держал Деметрия в Апомее в Сирии в достаточно комфортных условиях, но в конце концов в 283 г. до н. э. тот пал жертвой своих излишеств и роскошной жизни. Селевк отправил его прах Антигону для захоронения,[593] этот дипломатический жест мог усмирить гнев Антигона. В Александрии Птолемей II оставался соправителем до конца этого года. Церемония коронации в качестве фараона состоялась в январе 282 г. до н. э. По-видимому, Птолемей I умер за несколько дней до этого.[594] Принятие Птолемеем II всей полноты власти в Александрии прошло достаточно гладко, но его сводный брат Магас воспользовался возможностью провозгласить себя царем в Киренаике.[595] Птолемей ни в коем случае не поддерживал действия Магаса, но он мало что мог сделать по этому поводу. Смерть Птолемея I положила конец существовавшим договорам, которые он заключал, поэтому любые соглашения между Птолемеем и Селевком относительно Сирии теперь были недействительны. Птолемей II не мог позволить себе направить экспедицию против Магаса, поскольку Селевк, воспользовавшись его занятостью на западе, мог вторгнуться в Сирию. Точно так же он не мог вмешаться в кризис на севере, опасаясь Магаса, амбиции которого вполне могли быть направлены на весь Египет.

Селевк, таким образом, оказался перед целым набором прекрасных возможностей: повернуть на юг, чтобы вмешаться в престолонаследие Птолемеев с целью получить контроль над Финикией и Южной Сирией, возможно в союзе с Магасом, или на север, чтобы вмешаться в кризис в царстве Лисимаха и, возможно, захватить гораздо больше. Два потенциальных противника все еще были связаны союзом и, если бы возникла угроза одному из них, союз мог вступить в действие. Вторжение в Сирию могло позволить Лисимаху, основная проблема которого находилась внутри его семьи, двинуться на юг через проходы Тавра в Киликию, как это сделал Деметрий тремя или четырьмя годами раньше, а движение на север в Малую Азию вто время, как Птолемей II был занят укреплением своего собственного положения, можно было предпринять при малой вероятности нападения с юга. Птолемеи рассматривали Сирию и Финикию как бастионы для защиты Египта, а не как пути, через которые армии Птолемея будут вторгаться на север. Было маловероятно, что новый царь Египта будет думать о вторжении на территории своего соседа. Если бы он сделал это, Селевк мог поддержать Магаса или претензии Птолемея Керавна на трон. Селевк решил отреагировать на кризис в Малой Азии.

Были также и другие обстоятельства, которых не мог не знать Селевк. Завоевание царства Лисимаха предоставило бы ему последнюю возможность вновь объединить империю Александра. Победа позволила бы ему, как и Александру, править всей территорией от границ Индии до границ Эпира, за исключением Египта. Такая перспектива, безусловно, была очень притягательна, устоять он не смог. Селевк должен был также предвидеть и неизбежный конфликт: вскоре после этого ему придется сразиться с Птолемеем II; Птолемей также мог понимать это. Эта перспектива не порадовала бы и различных претендентов, находившихся при его дворе.