Империя Александра Македонского. Крушение великой державы - [6]

Слабость Македонии совпала с ростом нового союза городов Халкидики под руководством Олинфа, и в 380-х гг. до н. э. в этот союз вошли и близлежащие македонские города, включая даже Пеллу,[30]что лишило Аминту царской резиденции. В течение V в. под влиянием расширяющейся торговли и следуя примеру расположенных рядом греческих колоний городские центры в Македонии множились и росли.[31] Немногие были по-настоящему крупными, большинство оставались по сути селами, но они создавали рынки для продуктов сельского производства, где были доступны также импортные товары и изделия местных ремесленников. Их население было также альтернативной опорой царей, чья зависимость от знатных землевладельцев и крестьян таким образом уменьшалась. В подобные центры перебирались иммигранты из Греции, такие как изгнанные из своего города аргивянами в 464 г. до н. э. жители Микен, которым Александр I предоставил убежище.[32] Пердикка повторил этот шаг по отношению к жителям Гестиеи с о. Эвбеи, изгнанным афинянами в 446 г. до н. э.[33] Именно такие люди и жители городов, подготовленные в качестве гоплитов фаланги, могли дать царям возможность бороться с греческими захватчиками, тогда как состоявшая из аристократов конница и крестьяне привыкли иметь дело только с иллирийцами и фракийцами.

Потеря контроля над несколькими из этих городских центров в пользу Халкидского союза означала, что цари теряют доступ к их финансовым ресурсам, использованию их воинов-гоплитов и власть над их землями. Аминта III был ограничен зависимостью от сельских регионов и поддержкой знати и воинов-крестьян, которые были бесполезны против конницы или пехотинцев-гоплитов. Наступление Халкидского союза на городские центры Македонии предвещало гибель царства.

Еще одно вторжение иллирийцев в 383 г. до н. э. могло второй раз привести к изгнанию Аминты из своего царства, хотя в этом случае он быстро возвратился бы, и неясно, было ли это чем-либо большим, чем еще одним кратким набегом.[34] Но к этому времени он был настолько озабочен могуществом Халкидики, что обратился к доминирующей силе в Греции — Спарте, прося помощи. В то же время в Спарту поступили жалобы и от нескольких городов Халкидики — не членов Союза. Оценив, наконец, потенциал Союза к дальнейшему расширению, спартанцы вмешались.[35]

Это было время, когда имперское влияние Спарты являлось наибольшим. Когда дело представили на рассмотрение спартанцам, они посчитали Халкидский союз главной угрозой соседям и гегемонии Спарты в Греции. Спартанские войска выступили на север и в союзе с Аминтой осадили Олинф. Осада продолжалась три года, продемонстрировав спартанцам, насколько силен мог стать этот союз. Без сомнения, когда заключенный мир разрушил союз, Спарта могла поздравить себя, но больше всего выиграл Аминта, который возвратил свои утерянные земли, города и селения.[36]

Аминта III был почти настолько же беспринципным в своих международных отношениях, как и его прадед Александр I, и настолько же рассудительным и реалистичным. В разное время он вступал в союз с фессалийцами, афинянами, Халкидским союзом, иллирийцами и Спартой, и все это с целью приобретения, возвращения или возрождения своего царства. Развал Халкидского союза руками Спарты не побудил его сохранять дружбу с этим городом долгое время, и вскоре после этого он опять вступил в союз с Афинами, которые в достаточной степени восстановились после поражения и образовали новый собственный союз.[37] Это был противовес Спарте, и в 370-х гг. до н. э. гегемония Спарты ослабела. В конце концов фиванцы под командованием Эпаминонда и Пелопида уничтожили ее: сначала они разбили спартанцев при Левктрах в 371 г. до н. э., а затем перенесли войну на Пелопоннес. Таким образом было только-только положено начало определенному прогрессу, однако в 370 г. до н. э. по естественным причинам Аминта III скончался.

К этому моменту Македония была относительно стабильным государством, но она все еще была окружена врагами, и ее внутренняя структура оставалась очень непрочной. За пределами царского двора инфраструктура государства находилась в зачаточном состоянии. Доход царя базировался в основном на его способности контролировать и распоряжаться природными ресурсами государства, в т. ч. драгоценными металлами и лесом, поэтому когда правитель терял контроль над шахтами, как Пердикка II утратил контроль над серебряной шахтой в Бизалтии, чеканка монет прекращалась. Продажа леса была частью внешней политики царства: ориентация на Афины была связана с постоянной потребностью этого города в лесе для строительства флота.[38]

Военная сила царства все еще заключалась во всадниках-аристократах. Крестьяне, составлявшие пехоту, не хотели отвлекаться от своего хозяйства без принуждения, платы или доли добычи, а правители были недостаточно богаты, чтобы платить. Поэтому только царь, обладавший реальной властью, означавшей возможность контроля над аристократией, мог добиться серьезного влияния в международных делах. Слишком часто один из врагов мог вывести Македонию из игры, вызвав вторжение того или другого из ее врагов или убедив претендента на трон поднять восстание.