Империя Александра Македонского. Крушение великой державы - [28]
Появление афинских войск на пути Филиппа в Акарнанию и Амбракию не было неожиданностью. Мир 346 г. до н. э. никогда не был удовлетворительным с точки зрения Афин. Общественное мнение в Афинах было против него, любое действие Филиппа рассматривалось как угроза. Союз с Филиппом воспринимался только как средство заключить мирный договор. Интересы Афин простирались на все части Греции, и куда бы ни направлялся Филипп, он всегда затрагивал их интересы. Те афиняне, которым не нравился мир, успешно вели пропаганду, утверждая, что Филипп является угрозой всей Греции.
На Пелопоннесе в 344 г. до н. э. разразился новый конфликт между Спартой и Мессенией. Аргос тоже был вовлечен в конфликт — он был традиционным противником Спарты и он же был традиционным местом происхождения династии Филиппа. Он вмешивался, чтобы предупредить Спарту, и мог посылать деньги и наемников тем, на кого она нападала. Он мог также делать приготовления, без сомнения, очень скрытно, намереваясь сам направиться на Пелопоннес с Македонской армией.[177]
Спартанцы отступили, а получившие поддержку Филиппа города имели все основания быть благодарными. Это был пример расширения его влияния, но именно это его противники в Афинах и могли использовать, чтобы повернуть общественное мнение против него. Незадолго до вмешательства Филиппа афинский политик Демосфен посетил Мессению, которая просила помощи Афин против Спарты. Демосфен процитировал сказанное им мессенцам в своей речи в Афинах, известной как «Вторая филиппика». Берегитесь тиранических друзей, говорил он, они могут стать только вашими хозяевами. Филипп, говорил он мессенцам, гораздо большая опасность, даже чем Спарта. В Афинах это могло прозвучать правильно, а в Мессении, рядом со Спартой, это не произвело эффекта. Демосфен в это время в действительности обращался не к мессенцам, и жители Амбракии, Акарнании и Коринфа хорошо поняли его.
На эти словесные атаки Филипп ответил протестом, к которому он добавил, что при необходимости может пересмотреть условия мирного соглашения. Афиняне тогда услышали новое выступление Демосфена против Филиппа. Он говорил, что единственная причина, по которой Филипп может изменить условия договора, — это стремление подчинить Афины. Его поддержал Гегесипп, который заявил, что единственным нужным изменением договора должна быть передача Амфиполя «назад» Афинам.[178]
Никто в Афинах не мог искренне поверить в такое развитие событий, но это вызывало раздражение Филиппа, что и было нужно антимакедонской коалиции, поскольку Филипп разгневанный — это Филипп угрожающий. Это соответствовало их цели, которой, как они должны были понимать, была еще одна война. Филипп проигнорировал предложение или, возможно, ответил холодным отказом — с его точки зрения, это был не тот вопрос, который стоил обсуждения. В сочетании с быстрой реакцией Афин (и Коринфа) на его пробные действия против Амбракии это говорило о том, что его политика мира и союза с Афинами не работает.
Проводить ведущую к войне с Филиппом политику его афинским противникам мешала география. Под непосредственным контролем Филиппа находились территории до южных границ Фессалии, к югу от нее находилась Фокида, города которой были разрушены, а население разоружено и рассеяно по деревням, через которые Филипп мог беспрепятственно пройти. За Фокидой начиналась Беотия, технически еще бывшая союзником Филиппа, но уже потерявшая энтузиазм по этому поводу, хотя и не ставшая другом Афин. Если бы Филипп двинулся на Аттику, на его пути почти не было бы препятствий. Поэтому в поисках союзников Афинам пришлось обратиться к Пелопоннесу, что сделало вмешательство Филиппа с целью сдержать Спарту еще более опасным.
Филипп, конечно, понимал все это, и в его интересах было попытаться предотвратить приобретение там Афинами каких-либо союзников. Он мог быть совершенно уверен в Мессении, может быть, в Аргосе и в некоторых районах Аркадии. Он мог быть полностью уверен, что Спарта останется нейтральной, уравновешенная Мессенией. Поэтому Афинам придется искать союзников на севере Пелопоннеса. Именно там в 343 г. до н. э. разразились два кризиса. В Элиде олигархическая контрреволюция свергла демократию. Очень быстро стало известно, что захватившие власть олигархи финансировались Македонией. В непосредственном соседе Афин Мегаре внутренние раздоры привели к тому, что соперники обратились к Филиппу (вновь за деньгами), к Беотии и к Афинам. На этот раз быстрее всего отреагировали Афины, и их сторонники пришли к власти.[179]
Остров Эвбея по другую сторону пролива от Аттики еще несколько лет назад входил в состав Афинского союза, там располагались несколько городов с нестабильными политическими системами, некоторые из них были настроены в пользу Афин, другие — нет. Филипп мог поощрять, а мог и не поощрять революционные процессы в этих городах, но он определенно был готов помогать, если бы одна из партий проявила себя как его сторонник. В основном, как и в Элиде, он поддерживал олигархов, поэтому демократы обращали свои взоры на Афины. В 343 г. до н. э. он вмешался в события в Эретрие, чтобы покончить с олигархическим переворотом. Выжившие представители свергнутого режима нашли убежище в укрепленном селении Портмос, и Филипп направил 1000 воинов захватить его.
