Imperium. Философия истории и политики - [217]

людей. Для реализации грандиозной программы массовых преследований марионеточные правительства, поставленные американским режимом, учредили суды по «денацификации». Их жертвы лишались всех форм собственности, специалистов заставляли заниматься ручным трудом, юношам запрещалось учиться в университетах, занижались пищевые рационы — и все эти методы были позаимствованы из ленинской программы искоренения «буржуазии» в России. Оппоненты культурной дисторсии на годы бросались в тюрьмы. К семьям жертв было такое же отношение, поэтому они не могли оказывать никакой помощи.

Во всех своих аспектах эта программа, разумеется, противоречила документированным межнациональным конвенциям, связывавшим все западные государства общим культурно-межнациональным кодексом политической и военной чести. Эти конвенции являлись отражением западного чувства, в противном случае они не были бы заключены, и поэтому их полное игнорирование Америкой в ходе послевоенной оккупации Европы является решающим доказательством культурно-патологической природы этого широкомасштабного террора. Ни одна западная сила не принимала бы участие в затяжной жульнической попытке представить западное международное право в виде уголовного кодекса, поскольку в нем никогда не было уголовных статей. Но культурно чуждые элементы так никогда и не смогли прочувствовать то, что стоит за западными идеями и учреждениями точно так же, как европейцам были недоступны тонкости Каббалы или философии Маймонида.

Последнее и наиболее важное с духовной точки зрения — это безнадежная попытка добиться переоценки всех западных ценностей, которую предпринял террор. Жизнь и здоровье хозяина равносильно смерти паразита, а благополучие паразита означает болезнь и дисторсию хозяина. Поэтому любая естественная и нормальная реакция культурных элементов внутри Запада, направленная против культурно-патологических феноменов в западной цивилизации, изображалась преступной и порочной. Сопротивление культурной дисторсии, как и ее агентам, было объявлено «преступлением», а за поддержку европейской революции 1933 г. полагалась смертная казнь. Добиваясь переоценки ценностей, один американский чиновник, не являвшийся представителем западной цивилизации, дошел до того, что официально заявил, что будь сейчас жив Бисмарк, его бы тоже «судили» американские войска. И наконец, в пресловутом «десятом законе Контрольного совета» политические, военные, промышленные и финансовые лидеры Европы и ассоциированных восточных государств именовались не иначе как «преступниками».

Одним словом, этот террор разоблачает смысл американской оккупации Европы. Природа Америки как колонии, отделенной огромной дистанцией от родины западной культуры, исчерпывающим образом объясняет, почему культурная болезнь там смогла все себе подчинить. Западный обычай чести не забыт в Америке, но он так и не пустил в этой стране глубоких корней, потому культурному чужаку удалось привить на американский организм свой императив мести. Такой процесс является органическим, поэтому развивается в определенном направлении. Он не может продолжаться вечно, не сталкиваясь с глубоким и энергичным противодействием со стороны национальных инстинктов Америки, но в нашу решающую эпоху значение Америки для Европы определяется именно программой террора, который культурная дисторсия развязала в бывших европейских государствах, ставших ее колониями после Второй мировой войны.

Бездна

I

Европа — в духовно-политической бездне. История Запада, начиная с 1914 г., сегодня собирает свою дань позора и ужаса. Озабоченность границами привела к тому, что границы в Европе вообще отсутствуют, а по ее территории прошла разграничительная линия между внешними культуре державами. Всеобщая нищета, болезни, голод, мародерство, холод и преднамеренные убийства представителей культурного слоя Запада — таково наследие национализма и вчерашнего патриотизма. Они думали о Рейне, а не об Амуре, Оби, Янцзы, Ганге, Ниле, Нигере. Как следствие, Европа стала добычей, и мародерствующие внешние державы отбирают ее жизни и сокровища, в том числе произведения искусства, выражающие самые глубины ее души.

Разве мы не были последние девять лет свидетелями событий, которые предвещают конец западной цивилизации? Священная почва нашей культуры оккупирована армиями варваров и дистортеров, уродующих наши культурные инстинкты и наследие. Когда-то по этой земле ходили Ролло, Вильгельм Нормандский, Гогенштауфен, Львиное Сердце, де Бульон, тевтонские рыцари, Райнальд фон Дассель, Густав Адольф, Валленштейн, Альба, Кромвель, Ришелье, Тюренн, де Сакс, Фридрих Великий, Питт, Наполеон, Бисмарк. Сегодня, когда я это пишу, ее топчут киргизы, монголы, армяне, туркмены, сингальцы, негры, американцы, евреи. Эти чуждые культуре армии управляют посредством правительств, состоящих из предателей, которые выползли из всех подворотен и преисполнены ненавистью к духу времени.

С 1900 г. Европа постепенно теряла мировое господство. Первая мировая война ускорила и расширила внешнее восстание против Запада, а Вторая мировая война полностью исключила Европу из мировой системы власти. Европейская революция 1933 г. была для Запада лучом надежды. Казалось, Европа также способна включиться в борьбу за мировое господство и отвоевать свои позиции, от которых зависит физическое выживание миллионов европейцев, вместо того чтобы стать просто добычей для варваров, пришедших извне.