Императрица Соли и Жребия - [3]

– Сюда, ты как раз вовремя.

Жестом она предложила Тии угоститься кунжутным печеньем из мисочки, стоящей на перилах. Но сама казалась рассеянной, смотрела вдаль на черную воду и держала печенье в руке. Спустя несколько минут она повернула фитиль в фонаре, притушив его до едва заметного мерцания.

– Бабушка, я здесь, чтобы…

– Ш-ш-ш, девочка, уже начинается.

Над головами раскинулось быстро темнеющее небо. Вокруг – мрак березняка, а перед ними расстилалось Алое озеро, словно зеркало, отражающее лишь ночь. Поначалу Тии показалось, что это игра воображения, не что иное, как мираж, возникший оттого, что они вглядывались слишком пристально. Но вскоре стало ясно, что это не обман зрения: от воды исходило слабое сияние, похожее на последние вспышки умирающего в очаге огня.

– Что?..

– Тсс-с. Смотри. Просто смотри.

Тии затаили дыхание, а мягкое красное сияние становилось все ярче, рассыпалось по озеру, словно искры новогодних фейерверков. Оно сверкало и переливалось, оно ослепляло и растекалось по глади озера, так что теперь можно было различить отдельные деревья на берегу, черные силуэты ночных птиц на воде и морщинистое лицо стоящей рядом старушки, лучащейся улыбкой удовольствия.

– Так я и думала, что сегодня оно появится. Потеплеть еще толком не успело, но в отдельные годы оно случается даже раньше.

Стоя бок о бок со старой женщиной, Тии во все глаза смотрели на удивительную игру света. Алое сияние достигло предельной яркости и вскоре начало тускнеть. Тии принялись мысленно считать, и, когда дошли до сотни, в воде оставалось лишь слабое красноватое мерцание.

Старушка счастливо вздохнула и прибавила яркость фонаря.

– Каждый раз – как первый. Шестьдесят лет его не видела. Пойдем в дом, снаружи все еще слишком холодно для моих старых костей.

Тии уже научились понимать, что опасность может исходить от кого угодно, но по юности все еще беспрекословно повиновались, если старшие обращались к ним повелительным тоном. Они последовали за женщиной в дом, где та зажгла несколько ламп с бумажными абажурами. В комнатке, где они устроились, царил сырой холод, но свет немного скрасил обстановку. Старушка и служитель уселись на кожаных подушках возле пустого очага. Она внимательнее посмотрела на Тии, окинула взглядом их бритую голову, бечевку с колокольцами и темно-синее облачение.

– О, вижу, я ошиблась. Вы вовсе не девочка, а служитель.

Тии улыбнулись.

– Обознаться немудрено, бабушка, но вы правы. Я – служитель Тии из обители Поющие Холмы. А это грозное пернатое существо – Почти-Блистательная.

Услышав, как ее представили, удодиха возмущенно вскрикнула и поспешила блеснуть манерами, опустившись на пол перед хозяйкой дома и дважды стукнув по половицам тонким клювом.

– Знакомство с вами – великая честь для меня, почтенная мать, – произнесла Почти-Блистательная скрипучим голосом.

– И с тобой – для меня, госпожа Почти-Блистательная. Если твой служитель прибыл из Поющих Холмов, ты, должно быть, его нэйсинь?

Удодиха гордо взъерошила перышки.

– Да, почтенная мать. Я происхожу из рода Вечно-Победоносного и Неизменно-Доброй. Наша история восходит к временам самой династии Сюнь.

– Как отрадно. Сколько же ваших сородичей перебили при императоре Сун! Я боялась, что никогда не увижу их потомков.

– Птичник в Поющих Холмах сожгли, но как раз в то время наше Божество отослало три пары удодов, готовых к гнездованию, к их родственникам за реку Ху, – объяснили Тии. – В их числе были прадед и прабабушка Почти-Блистательной. Если вам, бабушка, известно о существовании нэйсиней, вы наверняка знаете, как велика их потребность собирать сведения обо всем вокруг.

– Видимо, как и ваша, – верно, служитель? Что ж, хорошо. Мое родовое имя – Сунь, но меня всегда звали Крольчихой, – она усмехнулась, и стало видно, что два верхних резца у нее и впрямь длиннее остальных. – В детстве меня постоянно дразнили, однако теперь я уже очень стара, но до сих пор не потеряла ни единого зуба.

Почти-Блистательная удовлетворенно присвистнула, Тии усмехнулись.

– Добро пожаловать на свое место в истории, бабушка. Вы живете поблизости? Не думали, что кто-нибудь явится к Алому озеру прежде меня, едва прошел слух о том, что его рассекретили.

– Моя семья держала постоялый двор у дороги. Забавно: местные считали, что из-за красного свечения озера здешние места прокляты, а мне оно всегда казалось прекрасным. Как праздничные костры и фейерверки. Но теперь вы с Почти-Блистательной здесь, и я рада, что подлинная история Алого озера наконец-то станет известна.

Тии улыбнулись словам Крольчихи. Чем-то она напоминала прежнее Божество, всегда убеждавшее своих приспешников беседовать не только с военачальниками и судейскими, но и с цветочницами и пекарями. «Точность превыше всего. Вам никогда не запомнить великого, если вы не запоминаете малого».

– Мне надлежит явиться в столицу к затмению следующего месяца и первому Драконову суду новой императрицы. Но я как раз была в Кайлине, когда прошел слух, что все сокрытое по высочайшему указу при правлении императрицы Инъё рассекретили. Новость застала меня так близко к Алому озеру, что я не устояла.