Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского - [4]
18 декабря появляется новый указ, по которому слагаются недоимки по 1 января этого года с казенных крестьян на сумму до 7 миллионов рублей. Другие новые Указы облегчают участь крестьян уменьшением натуральных повинностей, вводится льготная продажа соли, все казенные крестьяне получают надел по 15 десятин на душу и особое крестьянское управление.
Запрещается продавать дворовых людей и крестьян без земли.
Вот как вспоминал современник, известный немецкий романист Август Коцебу, проживавший в это время в России: «Народ был счастлив. Его никто не притеснял. Вельможи не смели обращаться с ним с обычною надменностью; они знали, что всякому возможно было написать прямо к Государю и Государь читал каждое письмо. Им было бы плохо, если бы до него дошло о какой-нибудь несправедливости; поэтому страх внушал им человеколюбие.
Из 36 миллионов людей по крайне мере 33 миллиона имели повод благословлять Императора, хотя и не все сознавали это»[2].
Он обратил пристальное внимание на нравственное и материальное положение православного духовенства, а его желание, «чтобы более священство имело образ и состояние важности сана своего соответственные», было осуществлено на практике. Заботы о просвещении духовенства воплотились в Указ от 18 декабря 1797 г., по которому в Петербурге и Казани учреждались духовные академии. Особые суммы были ассигнованы и на содержание духовных училищ.
Получили свободу и «раскольники». В начале 1798 г. в Нижегородской губернии разрешено было старообрядцам иметь свои церкви и священников. Павел I впервые ввел для священства кресты, которые они стали носить на груди. Улучшилось положение белого духовенства. В его царствование был причислен к лику святых Феодосий Тотемский (1568). В 1800 г. по его повелению был восстановлен Спасо-Каменный монастырь, основанный еще в 1242 г. чудесно спасшимся от бури князем Глебом Васильевичем Белозерским.
Павел Петрович получил совершенно расстроенные финансы, и ему пришлось срочно заняться проблемой удержания бумажного рубля, который он признал «истинным и священнейшим общенародным долгом на казне нашей», от инфляции. С этой целью он приказал перед Зимним дворцом сжечь ассигнаций на сумму свыше пяти миллионов рублей, а большую часть серебряных дворцовых сервизов переплавить и отчеканить из них серебряные монеты.
Детское воспитание будущего императора было весьма серьезным. Его воспитывали в духе русского патриотизма и часто примером для подражания служили образцы, взятые из истории. С детства Павел Петрович знал о существовании Мальтийского Ордена, о его борьбе с врагами христианства. А, став императором и с головой окунувшись во внешние и внутренние проблемы государства Российского, он узнает, что именно в этот момент Мальтийский орден обратился к России за помощью в решении целого ряда собственных проблем.
Для Павла I были совершенно неизвестны многие факты внутриорденских перипетий, но он знал, что в Ордене начинаются распри из-за «французской революционной заразы», борьба против которой была и для него одним из главных дел. В то же время обращение столь почтенного и прославленного в его глазах ордена не могло не вызвать в душе императора чувство сострадания. Павел I с живейшим вниманием стал помогать ордену всем, что было в его силах. И, конечно же, он не думал ни о каком протекторстве над орденом, а уж, тем более о магистерстве. Даже когда с Мальты привезли великолепный диплом, в котором сообщалось, что Российский император избран орденом его Протектором (покровителем), он попросил для себя лишь медальон, который носил Великий Магистр де ля Валетт. В медальоне этом находилась частичка шипа от тернового венца Спасителя. Когда медальон был доставлен в Россию, Павел Петрович с благоговением одел его на себя и никогда не снимал эту священную реликвию. Снял только один раз, поздно вечером 10 марта 1801 г. Снял навсегда. О медальоне этом забыли, и только недавно он был обнаружен в фондохранилище музеев московского Кремля, правда из мощевика частичка шипа исчезла…
Павел I не мог оставаться равнодушным к судьбе ордена. Он поручил своим дипломатам сообщать о всех событиях вокруг Мальты летом 1798 г. А когда произошла измена Великого Магистра Фердинанда фон Гомпеша, который без единого выстрела сдал прекрасно вооруженную Мальту Наполеону, то Павел I, будучи, как мы помним, этому времени официальным покровителем ордена, понимал, что на нем лежит задача вернуть ордену св. Иоанна не только его былую славу, но и его территориальные владения. Происшедшие затем события, по нашему мнению, следует рассматривать в следующем аспекте.
Большая группа рыцарей ордена, собравшись на то историческое заседание Великого Приорства Российского в 1798 г. и будучи недовольна действиями и поведением Великого Магистра Фердинанда фон Гомпеша, провозгласила императора Павла Великим Магистром Ордена. Почти все европейские правители это решение приняли и одобрили, никто из них не протестовал. Папа Римский публично не высказался ни за, ни против. Ситуация сложилась так, что было необходимо как можно скорее решать проблему, по сути, выживания Мальтийского ордена, его дальнейшего существования.
