Император Наполеон - [111]
По русским источникам, Наполеон имел при Лютцене в полтора раза больше солдат (150 тыс. против 92 тыс.), хотя и почти вдвое меньше орудий (350 против 650)[1169]. Его новобранцы сражались храбро, но не очень умело. Битва весь день шла на равных, и лишь к вечеру Наполеон осуществил маневр, принесший ему победу. Он подверг ослабленный центр союзников бомбардировке из 80 — пушечной батареи генерала А. Друо и под прикрытием этого огневого вала бросил в атаку гвардию. Союзники дрогнули и начали общее отступление, потеряв от 15 до 20 тыс. человек. Они не бежали, как при Аустерлице, но отступали капитально, «вынужденно поспешно» (по выражению Д. Чандлера[1170]), как русские в России летом 1812 г. «Отсюда, — вспоминал о Лютцене русский офицер — мемуарист И. Т. Радожицкий, — принялись мы опять за старое: ретироваться»[1171].
За реку Эльстер союзные (особенно прусские) войска уходили деморализованными и озлобленными. Вот характерные факты. В храме Пегау генерал Г. Л. Блюхер, чтобы скрыть от местных жителей свое поражение, «заставил их исполнять благодарственный молебен “Те Deum” (“Тебя, Господи, славим”), после чего его солдаты подожгли храм. Кюре из Болена, отказавшийся звонить в колокола во славу этих ретирующихся вояк, был ими повешен»[1172].
А вот для контраста факт с другой, французской стороны. Читаем в монографии англичанина Рональда Делдерфилда: «Среди тех, кто по приказу Наполеона был похоронен с воинскими почестями (после битвы при Лютцене. — Н. Т.), был и молодой прусский солдат и после смерти сжимавший знамя, защищая которое он отдал свою жизнь. Знамя было похоронено вместе с ним»[1173].
Наполеон потерял при Лютцене не меньше 15 тыс. человек и не имел достаточно сильной кавалерии, чтобы преследовать союзников с боем. Он лишь проследовал за ними в Дрезден и далее к Бауцену. В Дрездене император простился (оказалось, навсегда) со своим пасынком, вице — королем Италии Евгением Богарне, который отправился формировать новые итальянские войска. «Наполеон, — читаем об этом прощании у Н. А. Полевого, — долго держал Евгения в объятиях, как будто тревожимый мрачным предчувствием»[1174].
Второе в кампании 1813 г. сражение, еще более упорное, чем при Лютцене, союзники дали Наполеону у г. Бауцен 20–21 мая. По русским данным, Наполеон и здесь сохранял общий численный перевес[1175], хотя его артиллерия и кавалерия были вдвое слабее. Впрочем, именно артиллерийский маневр первоклассных батарей Антуана Друо с последующим захватом командных высот позволил Наполеону выиграть и эту битву. Если бы маршал М. Ней не оплошал с выполнением главного в той битве приказа Наполеона обойти правый фланг союзников, под Бауценом мог повториться Аустерлиц. Но «князь Московский», который, кстати, после 1812 г. как военачальник резко сдал, под Бауценом непростительно медлил и упустил свой шанс. В результате союзники, потеряв, по данным Д. Чандлера, около 20 тыс. человек, продолжили свою ретираду в относительном порядке. Наполеон, не досчитавшийся, по Чандлеру, примерно стольких же своих солдат[1176], и страдавший от недостатка кавалерии, преследовал их без должного напора, но тем не менее занял Бреславль (где так недавно Александр I и Фридрих — Вильгельм III радовались в предвкушении своих побед) и вышел к Одеру.
В штабе союзников забили тревогу. Фридрих — Вильгельм вновь плакал, восклицая: «Опять я на Одере!» Русские офицеры вспоминали предостережение Кутузова: «Как воротимся? С рылом в крови!»[1177] Витгенштейн сам попросил уволить его с поста главнокомандующего и назвал своим преемником Барклая де Толли. 29 мая Александр I с согласия Фридриха — Вильгельма III назначил главнокомандующим союзными войсками Барклая. В те же дни, прибегнув к посредничеству Меттерниха, союзники предложили Наполеону перемирие.
Наполеон после двух побед не проявлял особой радости. Дело не только в том, что победы дались ему труднее, чем он рассчитывал (теперь и солдаты его были уже не те, а среди соратников ему так не хватало погибшего Ж. Ланна, заболевшего А. Массена, осажденного в Гамбурге Л. Н. Даву и занятого в Испании Л. Г. Сюше). Он пережил в мае 1813 г. и тяжкие личные утраты. Перед битвой при Лютцене, в стычке под Вейсенфельсом, 1 мая на глазах императора погиб его старый друг маршал Ж. Б. Бессьер — был убит ядром, разорвавшим ему грудь. О подробностях гибели Бессьера вспоминали те, кто его убил, — русские офицеры. Очевидец, будущий генерал-декабрист князь С. Г. Волконский, свидетельствовал, что ядро в Бессьера выпустил командир артиллерийской батареи, тоже будущий декабрист О. В. Грабе-Горский — чуть ли не на пари с генерал-майором С. Н. Ланским[1178]. Сам Грабе-Горский впоследствии не без гордости вспоминал: «Я убил маршала Бессьера»[1179].
А на другой день после битвы при Бауцене, в арьергардном бою под Герлицем 22 мая, когда Наполеон наблюдал за отступлением союзников, неприятельское ядро ударило в дерево, возле которого стоял император, и рикошетом поразило его самого близкого друга обер-гофмаршала Ж. К. М. Дюрока. Смертельно раненный Дюрок умер на руках Наполеона. «Прощай, мой друг, — сказал умирающему император. — Жди меня
