Император Цезарь Август. Армия. Война. Политика - [13]

Нельзя забывать, что Галл был не просто управляющим огромным императорским поместьем: Египет занимал настолько выгодное географическое положение и стал играть такую роль в снабжении Италии хлебом, [129] что контролировать эту страну мог лишь человек, которому принцепс доверял абсолютно.

Галл, бесспорно, имел крупные заслуги перед наследником Цезаря, но он не сумел вовремя понять, что время, когда Октавиан зависел от таких людей, как первый префект Египта, безвозвратно ушло и прежние вольности стали непозволительны. С устранением Галла заставляло поторопиться еще одно существенное обстоятельство: в кампании 30 г. до н. э., завершившейся взятием Александрии, Галл показал себя первоклассным полководцем, а в Египте под его командованием находились 3 легиона, 9 когорт и 3 алы вспомогательных войск.[130] В столь ответственном случае любое проявление нелояльности должно было незамедлительно пресекаться.

Поспешное смещение Корнелия Галла можно объяснить еще одним важным обстоятельством: расквартированным в Египте войскам отводилась особая роль в новых внешнеполитических предприятиях Августа. Новый префект Египта, Элий Галл, прибыл с недвусмысленными инструкциями императора, которые предписывали египетскому наместнику предпринять завоевание Аравии и Эфиопии — тех стран, которые, по слухам, обладали сказочными богатствами (Strab. XVI. 4. 22). Скорее всего, эти инструкции носили самый общий характер: Август, при всей своей заинтересованности в «имперской экспансии», слабо представлял себе, чего именно он желает добиться в этих регионах.[131]

Экспедиция в Аравию началась, вероятно, весной или летом 26 г. до н. э.[132] Так как ослаблять сирийскую армию Рима, непосредственно противостоявшую парфянам, было невозможно, то войска для аравийского похода были взяты из римского гарнизона Египта: на 130 транспортных. судов было посажено 10 тыс. пехоты; кроме того, 500 человек прислал Ирод Иудейский, а 1000 арабов-набатеев сопровождала своего правителя Силлея, бывшего проводником экспедиции.[133]

Примечательной чертой этого похода, который имел целью покорение Сабейского царства на юго-западе Аравийского полуострова (Arabia Felix римских авторов), было практическое отсутствие сопротивления местного населения на большей части пути. Тем не менее, почти достигнув цели, Галл неожиданно повернул назад; по мнению Ш. Джеймсона, это можно объяснить лишь тем, что префект Египта был снят с должности и отозван.[134]

Подобное мнение явно не соответствует действительности: сместить наместника Египта мог только сам принцепс, который находился тогда в Испании, а пойти на такой шаг, не имея возможности следить за ходом экспедиции, Август никогда не решился бы. Истинную причину отступления римлян установить нетрудно — ею была первая же военная неудача (Strab. XVI. 4. 24). Если учесть, что на пути в «Счастливую Аравию», продолжавшемся шесть месяцев, от голода, жажды и болезней погибла, по словам Диона Кассия, большая часть экспедиционного корпуса, [135] то решение бездарного командующего повернуть назад при первом серьезном сопротивлении арабов не может вызвать удивления. Постыдный провал аравийского предприятия был списан на союзника и проводника римлян Силлея, который был обвинен в предательстве, отправлен в Рим и казнен там (Strab. Loc. cit.).

Преемнику Элия Галла на посту префекта Египта, Гаю Петронию, пришлось воевать против эфиопов.[136] Авторы, описывающие эту кампанию, представляют агрессором эфиопов, которые, мол, воспользовались тем, что часть римского гарнизона Египта отбыла в аравийскую экспедицию. Однако похоже, что дело обстояло не так просто: уже из упоминавшейся выше надписи Корнелия Галла ясно, что он бесцеремонно вмешался в дела Эфиопии, сделав римского ставленника правителем одной из областей этой страны. Возможно, римское вмешательство было связано с династическими раздорами в Эфиопии: Галл указывает, что он «дал аудиенцию послам царя эфиопов и принял этого царя под свое покровительство», тогда как во время кампании Петрония эфиопами управляла уже царица Кандака.

Не вполне ясный пассаж Страбона позволяет предположить, что набег эфиопов был каким-то образом спровоцирован римлянами. Во всяком случае, можно с уверенностью утверждать, что поход против эфиопов состоялся бы и без их нападения на Египет. Ни о какой самодеятельности префекта Египта в этом отношении речи быть не может: кроме упоминавшегося сообщения Страбона о том, что Август дал Элию Галлу специальное поручение «исследовать» не только Аравию, но и Эфиопию (XVI. 780), на это прямо указывает сам Август (RgdA. 26. 5), подчеркнувший, что оба похода были предприняты по его инициативе (тео iussu et auspicio).

После вторжения Петрония в Эфиопию, взятия и уничтожения царской столицы Напаты в эфиопской крепости Премнисе был оставлен римский гарнизон в 400 чел. с запасом продовольствия на два года. Эфиопы после ухода главных сил римлян предприняли попытку контрнаступления и осадили Премнис, но Петроний вовремя подоспел на выручку гарнизону.

Когда римлянам удалось деблокировать крепость, эфиопы предложили мирные переговоры, и Петроний отправил их послов к Августу на Самос. Приняв эфиопское посольство, император проявил необъяснимое на первый взгляд великодушие, удовлетворив все просьбы послов и освободив эфиопов от уплаты наложенной на них римлянами дани.