Иммануил Кант. Критика чистого разума. Критика практического разума. Критика способности суждения (сборник) - [127]
А суждение вкуса есть эстетическое суждение, то есть такое, которое покоится на субъективных основах, основа определения которого не может быть понятием, а значит, и понятием определенной цели. Следовательно, через красоту как формальную объективную целесообразность отнюдь еще не мыслится совершенство предмета как мнимо-формальная, хотя и объективная целесообразность. И то различие между понятием прекрасного и доброго, по которому оба они различаются только по логической форме, причем первое является только смутным, а второе – ясным понятием о совершенстве, причем оба они по содержанию и происхождению оказываются тождественными, совсем ничтожно. Тогда между ними не было бы специфического различия, но суждение вкуса было бы таким же познавательным суждением, как и то суждение, посредством которого нечто признается как доброе, – точно так же, как заурядный человек, когда он говорит, что несправедливо обманывать, основывает свое суждение на смутных, а философ – на ясных, но оба в сущности на одних и тех принципах разума. Но я уже показал, что эстетическое суждение есть единственное в своем роде и, безусловно, не дает никакого познания (даже и смутного) об объекте, ибо последнее дается только через логическое суждение, тогда как эстетическое суждение, через которое дается объект, относится исключительно к субъекту, не показывает никакого свойства предмета, а только отмечает целесообразную форму в определении способностей представления, которые занимаются этим предметом. Суждение называется эстетическим именно потому, что основа определения его не есть понятие, но чувство (внутреннее чувство) этой гармонии в игре душевных сил, поскольку только ее можно ощущать. Напротив, если хотят называть смутные понятия и объективное суждение, которое они имеют в основе, эстетическими, то для этого нужно было бы иметь рассудок, который дает чувственные суждения, или внешнее чувство, которое представляет свои объекты через понятия, а как то, так и другое одинаково противоречиво. Способность понятий, будут ли они смутными или ясными, есть рассудок. И хотя к суждению вкуса как к эстетическому суждению, как и ко всем суждениям, имеет отношение и рассудок, но он относится к нему не как способность познания предмета, но как способность определения суждения и его представления (без понятия) по их отношению к субъекту и его внутреннему чувству, и притом постольку, поскольку это суждение возможно по общему правилу.
§ 16. Суждение вкуса, в котором предмет признается прекрасным под условием определенного понятия, не есть чистое
Есть два вида красоты: свободная красота (pulchritude vaga) и только привходящая красота (pulchriudo adhaerens). Первая не предполагает никакого понятия о том, чем должен быть предмет. Вторая предполагает такое понятие и совершенство предмета соответственно этому понятию. Первые называются (самостоятельно существующими) красотами той или этой вещи. Вторая, как присущая понятию (условная красота), придается объектам, которые стоят под понятием особой цели.
Цветы – это свободная естественная красота. Что за вещь цветок, едва ли кто-нибудь знает, кроме ботаников. И даже они, которые знают, что это орган оплодотворения растений, когда говорят о цветах на основании вкуса, не обращают внимания на эту цель природы. Следовательно, в основу этого суждения не полагается никакого совершенства того или другого вида, никакой внутренней целесообразности, к которой относилось бы это соединение разнообразного. Многие птицы (попугай, колибри, райская птица), много черепокожих животных моря – сами по себе красота, которая не присуща ни одному предмету, определяемому по понятиям в отношении цели, они нравятся свободно и сами по себе. Так, рисунки à la grecque, резьба на рамах, лилии на обоях и так далее сами по себе ничего не означают, они ничего не представляют, не дают никакого объекта под определенными понятиями, они суть свободная красота. К этому же роду можно отнести и то, что в музыке называется фантазиями (без темы), даже всякую музыку без текста.
В оценке свободной красоты (только по форме) суждение вкуса чисто. Это не есть понятие о какой-либо цели, которой должно служить разнообразное для данного объекта, где предполагается, что именно это и должно быть представлено. В таком случае свобода воображения, которая как бы играет в наблюдении фигуры, только ограничивалась бы.
Но красота человека (и под этим общим правилом красота мужчины, женщины или ребенка), красота лошади, здания (как церкви, дворца, арсенала или беседки) предполагают понятие о цели, которая определяет, какой должна быть вещь и, значит, определяет понятие о ее совершенстве. Это, следовательно, условная красота. Так же как соединение приятного (ощущения) с красотой, которая, собственно, касается только формы, вредило чистоте суждения вкуса, так и соединение доброго (для чего именно это разнообразие было хорошо для самой вещи по ее цели) с красотой вредит его чистоте.
