Имитатор - [99]

Птицын почувствовал боль в висках. Голова кружилась, и он понимал, что силы оставляют его. Только бы не промахнуться! Он поднял пистолет, вскинул его и выстрелил.

Пуля отбросила того, кого «капитан» назвал Дмитрием, к стене. Мужчина вскрикнул, на его спине образовалось тёмное пятно. Он упал, несколько раз дёрнулся и застыл.

— Хана вашему Имитатору, суки! На-ка, выкуси, — прошептал Птицын.

Он разжал пальцы, и его пистолет упал на пол. Прежде чем закрыть глаза, Птицын увидел, как «капитан» возится с кобурой, и слышал, как тот громко ругается по-немецки. Потом грохнул выстрел, но боли Птицын не почувствовал.

— Неплохой выстрел! Особенно если учесть ваше состояние.

Птицын открыл глаза и увидел стоявшего перед ним на одном колене третьего диверсанта — того самого, с петлицами младшего сержанта. Он был русоволос, на вид примерно лет тридцать пять. Он держал в руках папку с документами и казался совершенно спокойным. Птицын повернул голову и увидел в метре от себя тело «капитана».

— Кто вы, и зачем убили своего? — спросил Птицын.

Русоволосый достал из кармана носовой платок и протянул его Птицыну.

— Вот, прижмите рану посильней. Вы потеряли много крови.

— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал Птицын, зажимая рану.

— Меня зовут Алекс Леманн. Я рядовой полка специального назначения «Брандендург-800». Я входил в состав диверсионной группы, заброшенной сюда для совершения особой важности. — Мужчина поднялся и открыл папку, которую всё это время не выпускал из рук.

— Я понял, что вы один из этих. Вы не ответили, зачем убили своего. Если теперь, когда ваш Имитатор отдал концы и все ваши мертвы, вы надеетесь с моей помощью выторговать себе лучшие условия для сдачи, то шансов на это у вас немного.

Мужчина рассмеялся и указал на тело убитого Птицыным Скрюченного.

— Вы и в самом деле считали этого русского Имитатором? Его имя — Дмитрий Вячеславович Бабенко. Он долгое время работал техником по настройке радиооборудования на Мосрадио. Попал в плен ещё в начале войны и был завербован майором Краузе. Его привлекли к этой операции потому, что он был хорошим специалистом. Кстати, он сделал всё, что от него требовалось, прежде чем вы его убили.

Птицын сжал кулаки и попытался сесть. Его собеседник продолжал листать лежащие в его папке документы.

— Но кто же тогда Имитатор? — спросил Птицын, уже боясь услышать правдивый ответ. Собеседник перевёл на него взгляд и улыбнулся.

— Видите ли, моё настоящее имя не Алекс. Меня зовут Алексей. Алексей Леманский. После революции мы с семьёй были вынуждены уехать в Новочеркасск. Мы — это мои родители, я и моя сестра Елизавета. Мой отец был дворянином и воевал в армии Деникина. Только прошу вас не распространяться об этом, если мы выберемся отсюда живыми. Отец был ранен, долго лечился, а в двадцать втором мы покинули Россию. Сначала мы выехали в Румынию, потом в Польшу, и лишь потом оказались в Германии. Мне было тогда пятнадцать, а Лизе — только пять. Мои родители не смогли прижиться на новом месте. Но прежде, чем они умерли, они взяли с меня и с сестры клятву, что мы сделаем всё, чтобы вернуться в Россию. — Мужчина замолчал и снова начал перелистывать листки. — Вот она — сегодняшняя утренняя сводка.

— Почему вы замолчали? Вы так и не сказали, кто Имитатор.

Леманский улыбнулся:

— Как-то раз, ещё в детстве, когда отца не было дома, а Лиза не хотела есть манную кашу, наша няня Варвара просила меня как-нибудь повлиять на сестру. Я выждал время, вышел в соседнюю комнату и строгим голосом, подражая отцу, громко сказал: «Лизонька, если ты не будешь слушаться Варвару, то так и вырастешь тощей цаплей. Никто не возьмёт тебя замуж, и ты умрёшь старой девой, как твоя тётка Анастасия». Варвара и Лиза тут же бросились на голос, решив, что отец вернулся домой раньше срока. Потом мне ещё часто приходилось копировать чьи-то голоса. Все говорили, что у меня к этому талант. Когда меня призвали в немецкую армию, а через некоторое время, когда Германия напала на вашу страну, я сам попросился добровольцем в «Бранденбург». Я знал, что их часто забрасывают на территорию противника; ещё тогда сказал себе, что вернусь в Россию, но вернусь не просто так. Мне хотелось сделать что-то для своей родины, и у меня появился шанс. Как-то раз я спародировал голос обер-лейтенанта Ритца — нашего командира батальона, — и случайно оказавшийся рядом Краузе услышал это. Он взял меня на заметку, а через пару месяцев вызвал к себе и предложил поучаствовать в секретной операции. Так я и стал Имитатором.

Птицын приподнял с груди платок — кровь уже не так сочилась. Он спросил:

— Что же вы собираетесь делать теперь?

— Можете не волноваться. Я не стану читать в эфир текст о захвате Москвы германскими войсками, о самоубийстве Сталина и о предстоящей капитуляции СССР. Смотрите, вот текст того сообщения, который вручил мне сам полковник Зейлер. — Леманский достал из кармана сложенную вчетверо бумагу, зажигалку и сжёг листок. После этого он подошёл к столу, вынул из кармана очки и положил перед собой уже другой, отложенный им накануне лист бумаги. — Там, наверху, как раз всё стихло. — Леманский ещё раз посмотрел на часы. — Пора. Постарайтесь не хрипеть и не стонать слишком громко, не то ваши стоны и хрипы услышит вся страна.