Не отпуская гибкого, но тяжёлого тела, Луис дотянулась до футляра и рюкзака, обвесилась ими и с трудом подняла стрелка на ноги. Хм. Высокий. Она тоже не маленькая, но он всё равно повыше будет. Устоять бы на ногах, удерживая его.
— Идём?
И сделала шаг в единственную сторону из переулка.
Мама оказалась права: едва пьяный вдрызг учуял, что может на что-то опираться, тут же зашевелил ногами. Луис даже уловила момент, когда он с невнятным ворчанием спрятал оружие куда-то под куртку.
Кажется, на сегодняшнюю ночь поиски работы отменяются. Луис робко понадеялась, что, придя в себя, незнакомец не откажет ей в месте для ночёвки. Хотя бы на одну ночь! Пусть не накормит, но хоть отдохнуть… Судя по запаху кожаной куртки, судя по его обувке, довольно дорогой, как Луис заметила, пока сидела возле него, он точно должен иметь хотя бы комнату в этом районе. Правда, беспокоило, нет ли у него семьи. Но девушка заглушила мысли, что его родные могут отказать ей в месте для ночевой… Может, им просто деваться будет некуда — и разрешат переночевать.
Девушка старательно так же отгоняла мысль, что стрелок может быть опасным человеком. Она вспоминала, что он не застрелил тех троих, хоть и ранил. Значит — уговаривала она себя — он не убийца.
Луис вздохнула и отмахнулась от всех мыслей. Сейчас у неё задача потрудней: сделать так, чтобы незнакомец уверенно привёл её к себе. Для этого надо приспособиться к его шагу и прислушиваться ко всем его движениям. Как в танце слушаешь партнёра.
Она грустно улыбнулась. Кажется, получается. Стрелок шёл всё уверенней, хотя (она приглядывалась к его лицу время от времени) глаз так и не открыл.
Они вышли на более-менее освещённую улицу. Луис скользнула взглядом по двум ярким лавкам ночных продуктовых магазинчиков и сглотнула. Ладно. Зато похудеет. Время от времени полезно.
Мимо прошли двое, воровато оглядели их, но прошли, хотя девушка напряглась, стараясь и поддерживать тело, плохо стоящее на ногах, и помнить о ноже в рукаве. А когда прошли, Луис вдруг подумала: если бы эти двое и захотели бы что-нибудь сделать, незнакомец наверняка бы пришёл в себя и… Девушка улыбнулась: наверное, опять бы прозвучали те самые слова: «З-задница — раз!»
Незнакомец потянул направо. А девушка, сначала машинально подчинившаяся ему, вдруг обнаружила, что он не столько наваливается на неё, сколько жёстко опирается на её плечо. Снова заглянула в его лицо. Нет. Глаза закрыты. Да и лицо безо всякого выражения. До сих пор не пришёл в себя? Некоторое время она шла, напряжённо всматриваясь в него, пока новые мысли не отвлекли от наблюдения. Ну, ладно. Пока она нашла, кажется, приют на эту ночь. А что дальше? Что делать с бедным зверем, которого она забрала с собой?
Додумать не успела. Незнакомец завернул в крошечный переулок между двумя домами и повёл её настоящим лабиринтом — да ещё вслепую, в кромешной тьме. Луис даже разок встала — после поворота, счёт которому она потеряла. С испугом поняла, что сама выйти из этого лабиринта не сможет! Но стрелок дёрнул её вперёд, недовольно промычав что-то невразумительное. Кажется, без её поддержки он всё-таки пока обойтись не мог. Она подчинилась — и выяснилось, что они уже пришли: незнакомец остановился, повернувшись, казалось бы, к сплошной стене, пошарил по ней. И открыл дверь — в полусумрак. Перешагнул порог, и Луис невольно переступила вместе с ним.
Здесь стрелок немного покачался, словно разглядывая квадратную комнату, приглушённо освещённую фонарём из окна. Потом оторвался от Луис и, так целеустремлённо шатаясь, что Луис невольно качнулась следом — поддержать, если что, зашагал к единственному предмету мебели, вольготно расположившемуся посреди комнаты, — к ложу, которое могло быть как гигантской кушеткой, так и матрасом от кровати, довольно просторной. Хозяин комнаты подошёл к ней и свалился. И затих.
Неужели уснул?
А Луис растерянно оглянулась. Дверь-то он разве никогда не закрывает? Или понадеялся, что это сделает вошедший с ним? Что ж, придётся это сделать вместо него. Девушка потянула дверь. Раздался щелчок. И девушка поняла две вещи: она не знает, как открыть эту дверь, — подёргала убедиться, что захлопнута; и поняла, что придётся некоторое время похозяйничать здесь, пока хозяин в отключке.
Так. Огляделась, чтобы сориентироваться, с чего начать.
Комната большая, но какая-то даже не пустая, а пустынная, с застоявшейся горечью одиночества. Или Луис придумывает?
Много не похозяйствуешь…
Луис нерешительно положила у стены, в стороне от двери, футляр и рюкзак. Быстро и осторожно подошла к лежащему на кушетке хозяину, послушала его ровное, глубокое дыхание. Спит. Крепко. Он не боится в таком состоянии приводить сюда неизвестно кого? Впрочем… Она вспомнила, как те, которые напугали её, кричали: «Шиза!» Как предупреждение, что появился человек, который ненормален. Кажется, его здесь знают и не любят, мягко говоря. Наверное, репутация у него здесь. Поэтому и обзывают — боясь… А если он бандит? Вон как стреляет… Судя по тому, что вспомнила Луис, он стрелял не строго в… Ну, в общем, в то место, откуда ноги растут, а чуть сбоку. Предупреждающие выстрелы, так сказать… И тут мысли свернули на другое. А может, у него есть девушка? И она приводит его домой всякий раз, когда он допивается до невменяемого состояния? И стрелок принял её, Луис, за свою девушку? Поэтому он так спокоен и за своё жилище, и за свой путь по тёмным переулкам?
