Иметь королеву - [30]

— Прошу в дом, уважаемый ага!

В сопровождении охраны они направились к одиноко стоящему трехэтажному особняку. Резные двери бесшумно отворились, и весенний зной исчез. В богато убранном холле было прохладно и тихо. Нукеры тенями застыли в углах. Генерал и Хозяин поднялись наверх.

— Отдохните с дороги, уважаемый ага! Здесь есть все, что вы любите. И, чтобы не скучалось… Марина!

Боковая дверь отворилась, на пороге возникла белокурая девушка в длинном халате.

— Она в вашем распоряжении. Массаж и прочее.

— Хороша, — оценил Хозяин. — Новенькая?

— Для вас — все самое свежее. — Генерал с огорчением развел руками. — А я вынужден вас покинуть. Служба. Но вечером я всецело ваш.

— Хорошо, дорогой.

Ближе к вечеру на оцепленный колючей проволокой участок степи загнали небольшое стадо сайгаков. Вдоль колючки выставили охрану из солдат местного гарнизона. Внутренний круг оцепления держали нукеры. В центре, ниспадая складками тяжелой материи, возвышался шатер.

Когда над степью опустилась ночь, к шатру подъехали две машины.

— Ты умеешь встречать гостей, — сказал Хозяин, оглядев убранство шатра. — Я в тебе не ошибся, когда рекомендовал на должность.

Поддатый генерал лоснился от удовольствия.

— А как вам Мариночка? Вы довольны?

— Доволен, дорогой. Марина — роза, цветет ярко и страстно. Я тоже хочу сделать тебе скромный подарок. Это тюльпаны.

Он щелкнул пальцами, и из второй машины выскользнули четыре хрупкие обнаженные девушки. Они робко подошли к мужчинам и застыли. В свете прожектора их тела светились нежным персиковым сиянием.

Генерал открыл рот.

— Ах, уважаемый ага, — вымолвил он наконец. И, не сумев подобрать слов, добавил: — Вы — восточный человек, у вас большая душа.

Хозяин довольно усмехнулся.

Охота была привычным, а потому не очень захватывающим действом. Пугливые сайгаки сбивались в кучу и падали один за другим под огнем скорострельных карабинов. Прикончив около десятка животных, Хозяин и генерал вернулись в шатер.

— За вас, уважаемый ага, — поднял бокал генерал. — За ваше здоровье, процветание и… — Он хотел сказать что-то очень красивое и витиеватое, но, не обученный премудростям восточного этикета, сбился и торопливо закончил:

— За успехи во всех ваших делах.

— Спасибо, дорогой.

Они выпили. Хозяин отставил бокал.

— На здоровье, хвала Аллаху, не жалуюсь. А вот дела… Даже у меня не всегда бывает хорошее настроение.

— Какие-то сложности? — встревожился генерал. — Только намекните, я для вас землю переверну.

— Да так, в общем, небольшое одолжение.

Генерал отпихнул льнувшую к нему девушку и изобразил внимание. Хозяин показал пальцем на полог шатра, и девушки немедленно выскользнули наружу.

— Я вот о чем. Ты ракеты запускаешь?

— Есть такое. Почти каждую неделю бросаем.

— Как испытания проходят? Успешно?

— Сейчас гладко. Это вначале — то на стартовой хлопнется, то при взлете развалится. Сейчас нормально, отработали.

— Далеко забрасываете?

Генерал замялся.

— Ты не бойся, дорогой. Я про эти дела поболе тебя осведомлен. Камчатка?

— Камчатка…

— Все, значит, доходят?

— Все, одна к одной.

— Идут точно?

— Тютелька в тютельку. Раком такую красавицу поставь, — генерал кивнул на полог, — точно меж ног застрянет.

— Это хорошо. Значит, аварий нет?

— Никогда. Там же семикратное дублирование в системах. Один блок откажет — другой вытянет.

— Семикратное?! — удивился Хозяин. — Зачем так много, если без аварий?

— Ну, я не знаю, для надежности. Чтобы двести процентов было.

— А двукратного хватит?

Генерал, не понимая, к чему клонит гость, недоуменно пожал плечами:

— Я думаю, вполне.

— Хорошо, хорошо.

Они снова чокнулись бокалами.

— Мне, дорогой мой, надо твоим транспортом груз переправить, — сказал Хозяин и снова наполнил бокалы. — Так, пустячок.

Генерал молчал, не понимая, о чем идет речь.

— Ты мог бы, дорогой, вместо лишней аппаратуры в боеголовку посылочку упаковать? Она не тяжелая — килограмм шестьдесят потянет.

— В болванку?! — изумился генерал.

— Именно. Что ты так на меня смотришь? Если нет, скажи, не обижусь. В конце концов, полковник тоже не всемогущ.

Генерал покрылся гусиной кожей.

— Пол… пол… — залепетал он, — полковник?

— Если не можешь, какой же ты генерал, — равнодушно сказал Хозяин и выплюнул на ногу собеседнику абрикосовую косточку.

Генерал сглотнул слюну.

— А может, по-другому, — сказал он хриплым голосом. — Моим транспортом? Военный самолет, поезд? Я такую охрану обеспечу — таракан не проскочит.

— Охрана и у меня есть. И транспорт тоже. Но это люди. Кости, мясо, сердце. Плоть — ненадежная и продажная, а соблазн велик. А там, — Хозяин кивнул на крышу шатра, — никого. Пустота. Ну так что, полков…

— Согласен, — торопливо сказал генерал.

Хозяин удовлетворенно кивнул.

Через две недели на стартовую площадку № 7 выкатили стратегическую межконтинентальную ракету-носитель «Геркулес» с кассетной боеголовкой. В одной из болванок вместо дополнительной дублирующей аппаратуры в специальных гнездах покоились небольшие металлические цилиндры с грузом. Прожигая струями огня бетонные плиты отражателя, ракета замерла на мгновение и, сверкнув ослепительно белым хвостом, умчалась к облакам.

Вначале полет проходил строго по программе. Отработали маршевые двигатели, улетела к земле пустой консервной банкой вторая ступень. Ракета, пробив плотные слои атмосферы, ложилась на бок, на заданный курс. Прохождение стратегической точнейшие приборы в Новосибирске отметили, но не смогли засечь, что кривая полета, соединяющая Байконур с Камчаткой, чуть смещена. Чем дальше проходил полет, тем все более отличалась истинная траектория от расчетной. На подлете к Камчатке разница составляла уже километры. Головка вошла в разреженные слои атмосферы, и разница стала еще больше. Во время отстрела болванок точность попадания была никуда не годной — более двадцати километров от расчетной.