Иметь королеву - [14]

Он развернул карту, и все наклонились над ней.

— Мы находимся вот здесь, — показал Владимир точку на карте, — это Шивелуч. Вон он — за спиной. Слева хребет Кумроч, напротив скальный массив высотой в полторы тысячи метров. До Калчей тридцать километров. Это если по прямой, через сопки, тайгу и скалы. Но лучше, я считаю, взять левее, вот сюда. Тогда мы выйдем через два дня к реке Камчатка. Калчи — на другом ее берегу. Вот такое мое предложение.

Игорь оглядел вулканологов.

— Кто еще хочет сказать?

— По-моему, разумно, — сказал Леонид. — В любом случае надо идти до обжитых мест. Нечего тут ждать у моря погоды.

— Ну что, брат, — обратился Игорь к Владимиру, — вверяем свои судьбы в твои руки. Веди.

— Надо бы летчиков похоронить сначала, — сказал Владимир.

— Летчиков? К сожалению, от них мало что осталось, брат. Они сгорели вместе с самолетом. Вытащить их тела не было никакой возможности.

Игорь снова стал «священником» с добрым взглядом и мягким голосом.

Владимиру стало неприятно. Барахло свое, значит, успели вытащить, а тех, кто спас их от гибели, забыли.

Они стали разбирать тюки. Всю поклажу им, конечно, было не унести. Взяли по легкому рюкзачку с самым необходимым, продукты, двустволки. Остальное сложили в кучу, накрыли брезентовым пологом и края его прибили к земле сломанными на части алюминиевыми стойками от какого-то прибора.

— От медведей не спасет, — сказал Владимир. — Эти твари любопытные. Обязательно внутрь залезут.

— Здесь что, медведи водятся? — испуганно округлила глаза Татьяна.

— Да уж побольше, чем людей.

Из разломанного ящика они соорудили костер и молча пообедали разогретыми консервами. Настроение у них было не то чтобы подавленное, а скорее настороженное — как у разведчика, крадущегося ночью во вражеском лагере.

— Ну что, вперед, брат, — сказал Игорь, затоптав костер, — в путь-дорогу.

— Сейчас, — сказал Владимир, — сориентируюсь.

Он забрался на верхушку холма, который метров на двадцать возвышался над окружающей равниной, и огляделся.

Равнина была не такой уж и большой. С северо-востока ее отгораживала от Шивелуча гряда невысоких сопок, поросших редким лесом, на юго-западе местность понижалась и уходила к горизонту, где белел в дымке Срединный хребет, чьи отроги забирались далеко к югу. В том направлении, куда им надо было двигаться, ничего примечательного — сопки, каменные березы и цветущие кусты жимолости.

Вулканологи вытянулись в цепочку и двинулись навстречу неизвестности.

Камчатская тайга не похожа на сибирскую. Если где-нибудь в районе Красноярска запросто можно заблудиться, зайдя на километр-другой в лес, а вид столетних кедров и иссиня-черных гигантских елей наводит на мысль о собственном ничтожестве, то камчатская тайга более низкоросла и плешива. Здесь нет высоченных деревьев, и если на юге полуострова встречаются смешанные леса, то в средней части преобладают березы, а северная Камчатка и вовсе безлеса — вечная мерзлота съедает корни. Но трижды неправ будет тот, кто подумает, что по камчатской тайге легче идти, чем по сибирской. Завязанные узлами каменные березы и кедровый стланник переплетаются с кустарником, и продраться сквозь такие заросли — задача не из легких.

И все же шли они слаженно и быстро. Наверное, потому, что не было среди них ни больных, ни раненых — синяки да ссадины не в счет, — а Татьяна с Линой по части физической подготовки могли дать сто очков форы любому городскому хлюпику. За два часа пути им дважды встречались медведи. Один раз из рощи, похожей издалека на шкуру барана, покрашенную в зеленый цвет, выломился пестрый линялый двухлеток, пробежал сдуру к людям метров двадцать и вдруг резко, словно уперся лобастой головой в стенку, остановился. Леонид сдернул с плеча ружье, но Владимир остановил его:

— Не надо, он не подойдет.

Медведь привстал на задние лапы, пошевелил губами, покрутил носом — видно было, что умирает от любопытства. Владимир бросил в его сторону сломанную ветку, и медведь нехотя поплелся прочь, тряся облезлыми шерстяными боками. Во второй раз дорогу им пересекла медвежья семья — две взрослых особи и медвежонок. Не обращая внимания на людей, они вломились в заросли кедрача и исчезли из виду. К середине второго дня путь группе преградила двуглавая гора. Это была даже не сопка, а перевал. Камень громоздился на камне, зацепившись друг за друга самым немыслимым образом. Казалось — тронь глыбу пальцем, и вся головоломка из гранита тут же развалится.

Последние несколько десятков метров они карабкались полчаса. А когда достигли седловины, Владимир просипел — на радостный крик не хватило воздуха:

— Вот она… дорога!

Серая неброская ленточка укатанной земли, изогнувшись у подножия, уходила в тайгу. Лина со стоном выдохнула:

— Как же приятно наконец-то увидеть хоть что-то сделанное человеческими руками. То есть ногами.

— А за поворотом должна быть река Камчатка, — сказал Владимир.

— Искупаемся, — мечтательно произнесла Татьяна.

Владимир улыбнулся:

— В ней температура воды выше плюс восьми не поднимается. Она же по вечной мерзлоте течет. Слышал, находились смельчаки, залезали и в такую воду, только не все назад выплывали.