Имена любви - [7]

Шрифт
Интервал

и рим провожающий китса
ура с коромыслом к реке на ветру
чуть птичка в графе то и коршун вверху
потрепанный блок над непрядвой
какие там кони и скифы в пизду
гранитные бабы пешком по песку
вся смерть получилась неправдой
так тяжко намолены эти места
скорее бы стала планета пуста
своим барсукам и косулям
ни эха в горах от позорных острот
лишь мраморных граций безрукий фокстрот
над греческим битым сосудом
немного осталось вот это и есть
зеленая бронза гремучая жесть
в огне монитор как бумага
короткий пробег без обмана

«помнишь цинтия перно на петровке…»

помнишь цинтия перно на петровке
где грустили мы ладонями к небу
но пропали с той поры как микробы
о микробах долгой памяти нету
собирались в трускавец или байи
бурным морем до тартесса и дальше
получилось только в лес за грибами
ночевали на малаховской даче
или в тушине ждала где привыкли
ревновала к молодым поэтессам
это желуди морские прилипли
к днищу сердца за последним тартессом
без тебя тут наши вышли в светила
за квадригой на подушке медали
встретил меммия в мундире эдила
в старину-то он не ладил с ментами
редко локоны впотьмах или губы
душный воздух навевает под старость
вечерами я ловлю тебя в гугле
в википедии найду что осталось
навещу лишь в годовщину наверно
за померием безлюдно и тесно
ни перно тебе сюда ни фалерна
так квадратно твое цинтия место
вот и вещи раздаю скоро следом
будем буквами вдвоем и листами
где горели на ветру быстрым светом
и могли бы жить всегда но не стали

«кто родился в день сурка…»

кто родился в день сурка
брюки вешает на стул
просыпается с утра
не умнее чем уснул
доля времени мала
воле короток лимит
ей судьба из-за угла
барабанами гремит
жизнь короткий ураган
буря в блюдечке чернил
то ли ницше угадал
то ли шекли сочинил
долго мебиус потел
очень мучился со мной
но не вышло как хотел
время выпрямить струной
спят медведи и ежи
кот немотствует баюн
спой бетховен удружи
про дорогу и баул
год не движется к весне
сутки в ходиках совой
мой грызун грызет везде
мой сурок всегда со мной

«шумно дышит кинокадр…»

шумно дышит кинокадр
что-то быстро вроде гагр
там секвойи да изюбри стол с закуской на косе
это город санта-крус
ты анголец я индус
переводчица красотка с португальского на все
наша участь высока
но с дефектом языка
здесь пробел мироустройства дряхлой памяти упрек
там в застолье ты была
так причудливо мила
так печально знать отсюда
переводчица умрет
липко в воздухе мозги
раз без зрения ни зги
пополам кентавром время брюхо млечное вперед
под секвойями в пыли
оставайся и бубни
только небо лопнет только переводчица умрет
слизень в шелковом хитоне
речь слюна за ним на склоне
мало жизни до получки
выпростав худые ручки
переводчица умрет

«был долгий дом напев простой луны…»

был долгий дом напев простой луны
свечной нагар за столько лет печали
в потемках губы гнева и любви
так сбивчиво и быстро обещали
зачем один он был никто из нас
одолженная память просто милость
так воздух восставал так ветер гас
а жить на свете все не приходилось
родившись раз я поступлю как все
кто целовал и дождь с картинки вытер
пусть это будет девушка в косе
из паспорта который ты не видел
последний раз заночевать в плену
влюбиться блин вздымая ртуть под сорок
хоть кажется кто эти мы ему
который нам не возникая дорог
ты знаешь я пойду теперь сгорю
я собственно и раньше жил негласно
тогда возьми и где-нибудь в саду
так пристально под сливами так ясно

«облако яблоко белый налив…»

облако яблоко белый налив
острые челюсти леса хрустя
синим на горлышке пульс терпелив
в мякоти тела как дети друзья
мы ли посмертно повторно ежи
пасмурно в панцире устьями внутрь
не возражай постепенно скажи
в зеркале зев отраженью не пудрь
колется голос в подкожном зобу
каждое слово отважно в печать
писчебумажные на берегу
в бережный вереск сойдем отвечать
стороны света четыре куска
чуткая стрелка чей север в груди
утром ежиху прижать у куста
белое облако не уходи
в северный вереск весь ветреный путь
песни красавиц ура на войну
долго на свете я был кто-нибудь
или такой же влюбленный в одну
черная бабочка
ручки торчком
яблоко по лугу
белым волчком

«какой внутри воспламенится свет…»

какой внутри воспламенится свет
какая брызнет красота и слава
когда тому из них кто слева слеп
пририсовать глаза того кто справа
в количестве не менее чем двух
встречаются и существуют души
чтобы тому кто тщетно сверху глух
того кто снизу приаттачить уши
покуда воздух вертится бугром
отпущена нога на побегушки
кому в комплекте молния и гром
для детской должности в игрушки
слова кому я автором слыву
китайские и в сумерках раскосы
давай прижаться к теплому слону
и молча греться слизывая слезы
все перепуталось и некому обнять
короткую в колготке ногу
все перепуталось и сладко обонять
капуста родина ей богу
и ты душа кто вышел посмотреть
на улицу и улыбнуться постно
большим кто прежде жил но это смерть
теперь ее бояться поздно

«наутро на смертной постели…»

наутро на смертной постели
приснятся в последней стране
красивые листья растений
укромные твари в траве
свинцовым затылком в подушку
следить целиком отболев
как странника сонную тушку
съедает задумчивый лев
недолгая в лютне соната
к луне вековое лицо
такую картину когда-то
рисует художник руссо
так жалобны кошки и люди
секрет этой жалости прост

Еще от автора Алексей Петрович Цветков
Бестиарий

Стихи и истории о зверях ужасных и удивительных.


Детектор смысла

Новая книга Алексея Цветкова — продолжение длительной работы автора с «проклятыми вопросами». Собственно, о цветковских книгах последних лет трудно сказать отдельные слова: книга здесь лишена собственной концепции, она только собирает вместе написанные за определенный период тексты. Важно то, чем эти тексты замечательны.


Четыре эссе

И заканчивается августовский номер рубрикой «В устье Гудзона с Алексеем Цветковым». Первое эссе об электронных СМИ и электронных книгах, теснящих чтение с бумаги; остальные три — об американском эмигрантском житье-бытье сквозь призму авторского сорокалетнего опыта эмиграции.


Атлантический дневник

«Атлантический дневник» – сборник эссе известного поэта Алексея Цветкова, написанных для одноименного цикла передач на радио «Свобода» в 1999–2003 годах и представляющих пеструю панораму интеллектуальной жизни США и Европы рубежа веков.


Просто голос

«Просто голос» — лирико-философская поэма в прозе, органично соединяющая в себе, казалось бы, несоединимое: умудренного опытом повествователя и одержимого жаждой познания героя, до мельчайших подробностей выверенные детали античного быта и современный психологизм, подлинно провинциальную непосредственность и вселенскую тоску по культуре. Эта книга, тончайшая ткань которой сплетена из вымысла и были, написана сочным, метафоричным языком и представляет собой апологию высокого одиночества человека в изменяющемся мире.


В устье Гудзона с Алексеем Цветковым

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Проза Ивана Сидорова

Мария Степанова родилась в 1972 году в Москве. Автор книг «Песни северных южан» (2000), «О близнецах» (2001), «Тут-свет» (2001), «Счастье» (2003), «Физиология и малая история» (2005). Настоящий текст был впервые опубликован под именем Ивана Сидорова и под названием «Проза» на сайте LiveJournal.сom.


Черные костюмы

Елена Фанайлова родилась в 1962 году, окончила Воронежский медицинский институт и лингвистический факультет Воронежского университета, живет в Москве, работает на радиостанции «Свобода». Автор поэтических книг «Путешествие» (1994), «С особым цинизмом» (2000), «Трансильвания беспокоит» (2002), «Русская версия» (2005). В книге «Черные костюмы» собраны стихи последних лет.


Что касается

Николай Байтов родился в 1951 году в Москве, окончил Московский институт электронного машиностроения. Автор книг «Равновесия разногласий» (1990), «Прошлое в умозрениях и документах» (1998), «Времена года» (2001). В книге «Что касается» собраны стихи 90-х годов и начала 2000-х.


Стихи и другие стихотворения

Олег Юрьев – поэт, прозаик, драматург. Родился в 1959 году в Ленинграде. Закончил Ленинградский финансово&экономический институт. С 1991 года живет во Франкфурте&на&Майне. Автор поэтических книг «Стихи о небесном наборе» (1989), «Избранные стихи и хоры» (2004), «Франкфуртский выстрел вечерний» (2007).