Иллюзионист - [2]

– Что можете рассказать вы, гражданин Иллюзионист? – спросил следователь.

– Действительно меня задержал патруль ППС, доставил в отдел и к дежурному оперативнику, все так и было.

– Вас доставили к капитану полиции Воротникову Павлу Сергеевичу, – решил уточнить следователь.

– Да, но я тогда не знал его фамилии, он не представился, не показал удостоверение, был не в форме, а в гражданской одежде. Но я находился в отделе полиции и сам не просил предъявить документы. Он кричал на меня, угрожал, что посадит надолго, предлагал сотрудничество, если я выдам подпольный цех по изготовление паспортов, то дело замнет. Я не бил полицейского, это оговор и понятия не имею, где и кто нанес ему эту травму.

– Вы подтверждаете слова Иллюзиониста? – обратился следователь к полицейскому.

– Нет, не подтверждаю и заявляю, что он меня ударил кулаком и нанес травму лица.

– Лицо у него заклеено повязкой и травма не видна. Есть заключение экспертов о наличии травмы? – спросил Иллюзионист следователя.

– Ознакомьтесь.

Иллюзионист прочитал.

– У меня есть вопросы к полицейскому, – попросил он.

– Пожалуйста, задавайте, – ответил следователь, – процедура очной ставки это предусматривает.

– Вы утверждаете, гражданин полицейский, что я ударил вас кулаком, это так?

– Да, это так.

– Именно кулаком, а не палкой или другим предметом?

– Именно кулаком, – ответил Воротников.

Иллюзионист попросил следователя зафиксировать в протоколе, что со слов Воротникова он получил удар кулаком, а не палкой или другим предметом и продолжил:

– В заключении судмедэксперта написано: "… рвано-ушибленная рана длиной четырнадцать сантиметров и шириной полсантиметра…". Такую рану невозможно нанести кулаком, это скажет любой эксперт, это понимает, надеюсь, следователь. Это мое алиби, гражданин полицейский. Вы и теперь утверждаете, что я нанес вам удар кулаком?

– Да, утверждаю, – ответил Воротников.

– Все ясно, у меня больше нет вопросов, оговор на лицо и это факт, гражданин следователь. Я могу быть свободен, надеюсь, теперь вы снимите с меня все обвинения?

– Подождите в соседнем кабинете, – попросил следователь.

Он отвел его в другой кабинет и попросил присмотреть. Вернувшись, набросился на Воротникова:

– Ты что творишь, совсем из ума выжил? Мог бы сказать, что тебя палкой ударили, об косяк дверной долбанули, и он сядет.

– Че я творю? Он меня вмазал кулаком, а я виноват, что ли? Как ты не понимаешь – он иллюзионист, они и не такие фокусы делают.

– Понятно, – ответил следователь и прошептал тихо: – Дурость не лечится. – Потом сорвался на крик: – Фамилия у него такая, а не профессия, сам понимаешь? Криминалистика – наука точная, в ней нет фокусам места. Посмешище из меня не делай и вали отсюда.

* * *

Иллюзионист шел домой, на лестничной площадке встретил соседку.

– Ты где опять пропадал – давно тебя не видела?

– Где?.. Все там же – сидел.

– Да сколько можно, – возмутилась соседка, – надо что-то делать, писать куда-то – так невозможно жить, тебя каждый квартал хватают и каждый год садят, держат и выпускают. У меня журналистка знакомая есть, пусть статью напишет.

– Не согласится, редакции не выгодно будет.

– Выгодно, не выгодно, – заворчала соседка, – сначала поговорю. Пойдем, Витя, я тебя покормлю, дома все протухло, небось, из еды.

– Спасибо, Валя, сам справлюсь.

Они знали друг друга уже сорок лет. С того дня, как заселились в этом доме. Особо не дружили, встречались на лестничной площадке, здоровались. Валентина была уже шестой год на пенсии, а Виктор стал пенсионером недавно. Ровесники, но она выглядела на шестьдесят, а он на тридцать, но это не мешало им общаться по-соседски на равных.

Валентина сдержала слово, привела журналистку, которую ситуация заинтересовала. После бесед, разговоров, собирания материала и фактов, она написала статью, вышедшую в областной газете под названием: "Иллюзионизм законов в органах правопорядка". "… Схема достаточно проста, – писала газета, – несоответствие внешнего возраста паспортному, задержание, возбуждение уголовного дела, арест. Выяснение фактов незаконного возбуждения уголовного дела в ходе расследования. И здесь начиналось главное представление следственных иллюзионистов – фигурное шитье белыми нитками новых эпизодов. Изысками оно не отличалось – сопротивление при задержании или нанесение телесных повреждений полицейскому в ходе допроса. Четырнадцать возбужденных уголовных дел и четырнадцать прекращенных за отсутствием состава преступления. Четырнадцать… ни один полицейский или следователь не наказан за фальсификат…".

Статья произвела широкий общественный резонанс, руководители правоохранительных органов пообещали разобраться во всем и принять меры. На этом, можно сказать, представление и завершилось. Кто бы сомневался…

До Воротникова много позже дошло, что полученная им травма не соответствует нанесению удара кулаком. Как это получилось – он не понимал. В памяти четко всплывала картина, а получилось, что он ударился или ударили лицом об дверной косяк. Иногда смутно все-таки копошились события того дня – он, рассерженный непризнанием, ударяет задержанного, но промахивается и стукается лицом о дверь. Но верить реальности не хочется, и он гонит из ковыряющейся памяти неприятные события. Иллюзионист… даром это тебе не пройдет, это факт.