Иллюзии свобод и горькая действительность - [21]

Все это здание зиждется на антикоммунизме, благодаря которому сделал свою политическую карьеру Аденауэр в первые годы существования ФРГ. Однако антикоммунизм видоизменил свою форму, акцентируя внимание на поисках «внутреннего врага» — таково мнение «М о н д диплом а т и к».

«В рамках политико-экономической системы «свободного предпринимательства» и союза с Соединенными Штатами разрешены любые мнения. Но тот, кто усомнится в этих принципах, сразу попадает в разряд «подозрительных». Разница между «оппозиционером» и «террористом» становится все более расплывчатой,— завершает свой анализ журнал.— Посредством целого ряда мер власти пытаются поставить между понятием «левые» и понятием «преступники» знак равенства». Иначе говоря, попытки монополистического капитала переложить тяготы нынешнего экономического кризиса на плечи трудящихся сопровождаются урезанием социальных и демократических прав. Чем глубже трещина на фасаде благосостояния, тем активнее правящие классы пытаются отвести недовольство масс в другое русло, усиливая идеологическую обработку, цель которой — притупить способность большинства населения реально оценивать обстановку, насадить атмосферу страха, слепого «верноподданничест-ва», а также ненависти к другим странам, в первую очередь социалистическим. Поэтому-то с помощью любой лжи и преувеличений правящий класс ведет огонь по своему врагу — социализму, а новым лозунгом психологической мобилизации стали так называемые «права человека». ³

№ 231)3

— Должны ли уборщицы, моющие полы и вытирающие пыль в помещении государственных лесничеств, представлять гарантии того, что они «постоянно готовы выступать за свободный демократический правопорядок»?

— А как быть с водителями частных автобусов, выполняющих государственные заказы?

— И не является ли запрет водителям такси разговаривать во время работы попыткой избежать проверки на их верность конституции?

Когда в 1976 г. некоторые из депутатов от СДПГ официально выступили с подобными запросами в бундестаге, стараясь узнать, как далеко зашло чиновничье рвенио в погоне за «радикалами», кое-кому это показалось «издевательством» над высшим государственным органом страны. Однако прошло немного времени, и действительность оставила далеко позади все то, что когда-то считали преувеличением и подтасовками. Деятельность чиновников, осуществляющих «чистку», дает массу примеров, которые вполне могут конкурировать с популярными в Бонне анекдотами об «экстремизме» людей, орудующих половой тряпкой или рулем автомобиля.

В Эльвангене, сообщает «Ш тер н», председатель окружного суда, некогда сам подвергавшийся преследованиям как еврей, призывает закрыть путь в юстиции критически настроенному молодому поколению.

Молодая претендентка на должность учительницы в Фрейбурге вынуждена опровергать «компрометирующий» ее материал, доказывая, что ее участие в прошлом в издании стенной школьной газеты «Ротер турм» («Красная башня») не внушает подозрений в политическом отношении.

Когда жертвой «запретов на профессии» стал доктор Карл Фабиг, от этого пострадали и жители Нордерштедта: он был единственным претендентом на должность врача в местной школе. Дело в том, что, когда выяснилось, что Фабиг является членом ГКП, за дело взялся начальник окружного управления граф Шверин фон Крозиг. Обосновывая свои возражения против кандидатуры

Фабига, граф цинично писал: «Хотя врач и очень нужен, но мы не хотим, чтобы этот человек работал у нас, и вовсе не потому, что у него нет способностей, а потому, что он состоит в ГКП».

Зловещий тон этого документа напоминает о распоряжениях другого графа, тоже Шверина фон Крозига, рейхсминистра финансов, подписавшего 7 апреля 1933 г. нацистский закон о «запрете на профессии», в котором говорилось: «Служащие, которые в силу своей политической деятельности в прошлом не гарантируют того, что они будут в любое время безоговорочно защищать интересы национального государства, могут быть уволены со службы».

На основании этого закона когда-то был уволен паровозный кочегар Валентин Рёдер. 43 года спустя возродившаяся практика «запретов на профессии» коснулась его сына — Рудольфа Рё-дера, который работал старшим машинистом и которого администрации не в чем было упрекнуть, кроме принадлежности к ГКП. В распоряжении об его увольнении приводилось и «обоснование» для расправы: Германская коммунистическая партия... «подвергает клеветническим нападкам все конституционное и ведет с ним борьбу».

Об этом факте поведал журнал «Ш п и г е л ь», который приводит на своих страницах десятки примеров. Вот некоторые из них.

Учитель из Кёльна Курт Холль лишился работы после того, как власти узнали, что, учась в университете, он симпатизировал левым. Чтобы заработать на жизнь, Холль вынужден устроиться сторожем на кладбище. Но в Гамбурге его вряд ли бы приняли и на такую работу, поскольку там, как и в некоторых других городах ФРГ, при приеме на государственную службу важны не деловые качества человека, а «степень лояльности», произвольно определяемая властями. Причем, как заявил представитель городского сената по вопросам печати Пауль Фогель, «безразлично, кем будет работать нанимаемый — чиновником полиции или всего лишь садовником городского кладбищенского ведомства».