Иллюзии - [28]

— Очень красивое, — ответила Стефани с сердечной нежностью, с которой она всегда разговаривала со своей единственной подругой. Сейчас эта сердечность медленно к ней возвращалась.

Джиллиан была, без сомнения, очень красива. Аккуратные тонкие линии делали ее лицо еще интереснее и совсем его не портили. Но внезапно красивое лицо ее подруги омрачилось такой неуверенностью, что Стефани не выдержала и спросила:

— О чем ты думаешь?

— Я думаю, что Клаудиа сделала великолепную работу… пожалуй, даже чересчур великолепную.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне кажется, что если бы я так не выглядела, Чейз никогда бы не обратил на меня внимания. — Джиллиан нахмурилась, а в ее глазах отразилась печаль. — Для нас обоих это была любовь с первого взгляда. Чейз влюбился в то, что увидел, в прекрасную обложку, а не в то, что я представляю собой на самом деле.

— Чейз Кинкейд красавец мужчина, но ты влюбилась в нечто большее, чем в его потрясающую внешность. Я уверена в этом, — с жаром заявила Стефани, повернувшись к той щедрой девочке, которую никогда не заботила ее внешность. Стефани была абсолютно уверена, что Джиллиан влюбилась в реального Чейза, в его сердечность, но по лицу подруги было видно, что она не верила, что он любил ее так же сильно. — Что заставляет тебя думать, что он поступил по-другому?

— Знаешь, было много такого, что мы никогда не рассказывали друг другу. В этом мы оба виноваты. Мне кажется, я боялась, что если он узнает меня по-настоящему… — Джиллиан тихо вздохнула. — Мы могли бы быть не только любовниками, но и друзьями, но когда Чейза что-то тревожило, он никогда не обращался ко мне за помощью.

— Что могло его тревожить?

— Я не знаю.

— К кому же он обращался? К Брэду?

— Нет. Во всяком случае, я так не думаю. Он просто уходил в себя. Когда его что-то беспокоило, он отправлялся на прогулку на яхте или всю ночь играл на гитаре. А когда я пыталась его расспросить, он замыкался еще больше.

«Как будто он боялся показать мне свои недостатки, как я боялась показать ему свои».

— Мне очень жаль, Джилл.

— Спасибо. — На красивых губах Джиллиан появилась очаровательная улыбка. — У нас были и прекрасные времена, Стеф. Все, что Чейз Кинкейд делал, он делал потрясающе, включая и самые интимные моменты нашей жизни.

— Ты его очень любила?

— Да. Я очень его любила. Вот почему мне так больно, когда офицер полиции, занимающийся расследованием, лейтенант Джек Шеннон, намекает мне на то, что это я его убила.

— Что?! — Стефани живо вспомнила прозрачный намек высокомерного лейтенанта, что при убийстве все имеет значение, но ей тогда даже в голову не могло прийти, что в этом преступлении может быть замешана ее нежная и любящая подруга. — Как он может так думать?

— На это у него есть причины, веские причины. Его беспокоит тот факт, что Чейз, будучи опытным моряком, вел себя так неосторожно, что на него свалился кливер. К тому же он подозревает, что я не рассказала ему всю правду о том вечере. — Изумрудные честные глаза Джиллиан смело встретились со взглядом голубых глаз, которые сверкали от возмущения — за нее. — И он прав, Стеф. Я сказала ему, что мы вместе провели приятный вечер за обедом, после чего он уехал покататься на яхте. Но правда заключается в том, что мы ужасно поссорились. Это моя вина. Я начала этот разговор. Что-то его беспокоило, что-то такое, что было гораздо глубже и мрачнее, чем раньше, и это продолжалось почти три месяца. Он настолько ушел в себя, словно меня вообще не существовало. Я испытывала такое отчаяние, такую беспомощность… и такую никчемность. — Джиллиан замолчала.

«Я чувствовала себя совсем как ты, когда ты пыталась мне помочь, а я даже не подтвердила, что слышу твои слова. Я позволила тебе снова начать заикаться…»

— Джилл?

— Что ни говори, но мы ругались в тот вечер. Чейз был очень расстроен, когда отправился в плавание… Лейтенант Шеннон прав. Я виновата в смерти Чейза. Я так расстроила его, сделала таким невнимательным, что он не заметил опасности…

— О, Джиллиан, — прошептала Стефани, — пожалуйста, не вини себя. Я знаю, какие муки ты испытываешь от тех слов, что сказала ему… и всего того, что не успела сказать. — «Такие же муки, какие я испытывала все эти годы из-за слов, которые хотела, но не смогла сказать тебе». Стефани не могла высказать вслух эту мысль, но ей удалось произнести слова утешения: — Я уверена, что Чейз знал, как сильно ты его любишь.

— Я на это надеюсь. — Робкая надежда промелькнула на прекрасном печальном лице Джиллиан, но она быстро исчезла, уступив место душевной муке. — Я не знаю, Стефани. Может, мне стоило рассказать лейтенанту Шеннону все? Дело официально закрыто, и мой отец ясно дал ему понять, чтобы он больше не мучил меня своими вопросами, но меня все еще беспокоит то, что он верит в убийство Чейза.

— И что ты — предполагаемая убийца?

— Я беспокоюсь не за себя, а за Чейза. Чейз и Джек Шеннон были когда-то друзьями. Мне не хотелось бы, чтобы Джек думал, что Чейз мог жениться на женщине, способной его убить.

— Почему бы мне не поговорить с Джеком? — импульсивно предложила Стефани.

— Ты с ним знакома?

— Мы встречались. — Судя по всему, Джиллиан не была свидетельницей их стычки на поминальной церемонии, поэтому сейчас Стефани очаровательно улыбнулась, делая вид, что ее предыдущие встречи с лейтенантом были весьма приятными. — Мне будет легче, чем тебе, рассказать ему все.