Илион. Город и страна троянцев. Том 1 - [25]

/ ₂фута и высотой 16 ¹/ ₂фута, который отчасти состоит из известняка, который пришлось снять, надо было сровнять скалу для того, чтобы построить на ней стену. Эти две стены наверху совершенно плоские и никогда не были выше; длина их составляет 140 футов, общая ширина 40 футов с востока и 30 футов на западном конце. Остатки кирпичных стен и массы разбитых кирпичей, керамики, пряслиц, каменных орудий, жерновов и т. д., которыми они были покрыты, судя по всему, говорят о том, что стены использовались жителями третьего, или сожженного, города, как и основания Большой башни; итак, чтобы избежать недопонимания, я буду называть в данной работе эти стены Большой башней, хотя, возможно, первоначально строители предназначали их и для иной цели. Рис. 3 схематично показывает две стены так, как они выглядели тогда, когда были впервые обнаружены и когда они все еще казались сплошной массой кладки. Гораздо лучший вид на эти две больших стены дает рис. 144.

§ V. Третий год работы в Гиссарлыке: 1873

Я прекратил раскопки 14 августа 1872 года и возобновил свою деятельность в обществе своей жены 1 февраля следующего года. Предыдущей осенью рядом с нашими двумя деревянными бараками мы построили себе дом из камней, обнаруженных в ходе моих раскопок, и сделали стены толщиной 2 фута [54]; однако нам пришлось поселить в нем наших бригадиров, поскольку у них было недостаточно одеял и покрывал, и иначе они просто пропали бы от страшного зимнего холода. Поэтому бедная моя жена и я очень страдали, поскольку ледяной северный ветер (заставлявший вспомнить о частых упоминаниях порывов Борея у Гомера) так яростно дул через щели в стенах нашего дома, которые были сделаны из досок, что вечером мы даже не могли зажечь лампы, и, хотя в очаге у нас и был огонь, термометр показывал -4° по Реомюру, или 23° по Фаренгейту, так что вода, которая стояла рядом с очагом, замерзала в сплошную массу льда. Днем мы хоть как-то могли терпеть холод, работая на раскопках, однако вечерами ничто не согревало нас, кроме нашего энтузиазма от великой работы – открытия Трои [55].

Однажды мы просто каким-то чудом едва не сгорели заживо. Камни нашего очага лежали просто на досках пола, и то ли через трещину в цементе между камнями, то ли по какой-то другой причине, но однажды ночью огонь перекинулся на пол, и он загорелся; когда случайно в три часа ночи я проснулся – увидел, что большая часть пола горит. Комната заполнилась густым дымом, и северная стена уже начала гореть; нескольких секунд было бы достаточно, чтобы в ней прогорело отверстие, и тогда весь дом загорелся бы меньше чем за минуты, поскольку с той стороны дул сильный северный ветер. Однако я не потерял присутствия духа. Вылив содержимое ванны на горящую стену, я немедленно остановил огонь в том направлении. Наши крики разбудили рабочего, который спал в соседней комнате, и он позвал бригадиров из каменного дома нам на помощь. Не теряя ни минуты, они схватили молотки, железные рычаги и мотыги; они разбили пол, разобрали его на куски и набросали на него кучи мокрой земли, поскольку воды у нас не было. Однако, поскольку нижние бревна горели во многих местах, прошло четверть часа, прежде чем мы потушили огонь и опасность миновала.

Первые три недели у меня было в среднем только 100 рабочих, однако 24 февраля нам удалось увеличить их число до 158 и позднее до 160; таким оставалось среднее число наших рабочих вплоть до самого конца.

Кроме продолжения раскопок на северной стороне на поле г-на Фрэнка Калверта, я открыл другую траншею шириной 42 ¹/ ₂фута на той же стороне, на восточном конце большой платформы [56], на которую я должен был бросать основную часть выработанного мусора, поскольку трудно было бы относить его на отдаленное расстояние. Кроме того, я копал в северо-западном направлении из юго-восточного угла древнего города [57].

Рис. 4. Троянские здания на северной стороне. Справа – большая траншея, которая проходит через весь холм, – вид на раскопки в июне 1873 г. В начале траншеи, справа и слева, видимая часть большой внешней стены

Поскольку в этой точке холм был очень пологим, мне пришлось дать новой траншее значительный угол наклона, однако мы смогли сделать восемь боковых проходов для выемки отвалов. Опыт показал, что масса драгоценного времени была потеряна на разборку земляного вала длинными железными рычагами с помощью молотов и что гораздо полезнее и менее опасным для рабочих было всегда оставлять земляной вал под восходящим углом 55°, поскольку тогда они смогут копать так, как этого требуют обстоятельства, и вынимать мусор из-под мотыг.

В этой новой траншее мне сначала пришлось пробиться через стену толщиной 10 футов, состоявшую из больших блоков мрамора, большинство из которых были барабанами коринфских колонн, сцементированных известью; затем мне пришлось пробиться через стену Лисимаха, которая также имела толщину 10 футов и была построена из больших обтесанных камней. Кроме того, нам пришлось пробиться через две троянских стены – первая толщиной 5 с четвертью футов, вторая – 10; обе они состояли из камней, сцементированных землей