Икона для Бешеного - [40]

Мои люди фактически держат контрольные пакеты акций большинства его компаний.

Вот это уже дело, — одобрительно сказал Иван и после недолгой паузы неожиданно спросил: — Лисенок, ты когда‑нибудь читал «Бесы» Достоевского?

Давно.

Обязательно перечитай в ближайшие дни. Ты должен стать бесом, смущающим и прельщающим русского мужика. Русский всегда ищет виноватого в своих бедах не в себе, любимом, а вовне: бояре да дворяне, помещики и капиталисты, бандиты и бюрократы. Вот они, гады ползучие, и не дают хорошему Президенту сделать что‑то полезное для народа. А Критский с помощью иконы, как сказочный богатырь, придет и всех врагов народа победит.

Великолепный ход, — подобострастно произнес Икс. — Принято к исполнению. Прямо с утра и займусь.

Теперь о компромате, — Иван задумался. — Жаль, если твои многолетние старания пропадут…

Правда? — с надеждой спросил Икс.

Знаешь Карасева Николая Спиридоновича? — как бы мимоходом поинтересовался Иван.

Икс напряг память.

Что‑то не припомню.

Ясное дело, ты ведь только выдающимися личностями занимаешься, — с очевидной иронией сказал Иван. — А такие скромные и незаметные мышки, как Карасев, могут быть ох как полезны.

Для чего? — никак не мог уловить движение мысли босса Икс.

Для всего, — назидательно произнес Иван. — Хотя бы для того, чтобы твой компромат использовать на полную катушку.

Не вижу как, — честно признался Икс.

А очень просто, — объяснил Иван. — Карасев — чиновник средней руки. Работал в Думе, в Совете Федерации, недолгое время числился и в Совете безопасности, послужил в разных министерствах и комитетах. Ни в чем предосудительном не замечен — взяток не брал, жену не бросал, в казино не ходил. А возьмем мы и выставим его независимым кандидатом в Президенты и поручим озвучить весь твой компромат.

А он согласится? — недоверчиво спросил Икс.

Да его никто и спрашивать не будет, — холодно ответил Иван, — хотя бы потому, что не Карасев он вовсе и тем более не Николай Спиридонович. Я его сюда послал в девяносто первом году Ельцину на помощь с ГКЧП бороться. Так он тут и прижился. Одна проблема есть — биографию ему нужно правдоподобную придумать: где родился, с кем и у кого учился, а то журналисты дотошные докопаются, что человека такого никогда не было, а откуда он взялся, черт его знает.

— Сиротой его сделаем, детдомовцем, беспризорником, — предложил Икс.

— Правильно, — поддержал Иван. — Народ у нас жалостливый, может, сиротку безродного и пожалеет.

А не оттянет он голоса у Критского? — озаботился Икс.

Ничего он не оттянет, — уверенно произнес Иван. — Выдаст залпом компромат, намекнет, что знает такое, что народ ужаснется, а потом исчезнет.

Куда исчезнет? — совсем запутался Икс.

Ну, уедет куда‑нибудь, или вроде похитят его, а потом найдут, к примеру, труп, — жестко закончил Иван.

По всей логике обвинить в этом можно будет спецслужбы, — сообразил Икс.

Именно, — коротко кивнул Иван. — А был приказ его мочить или нет, как это проверишь?

Великолепное решение! — Икс чуть не захлебнулся от искреннего восторга.

Не словоблудствуй, — строго оборвал Иван. — Завтра Карасев к тебе приедет, и ты с ним все обсудишь и распланируешь, натурально до того момента, когда из его уст появится компромат…

Соображаю, — немного обиженно вымолвил Икс. Он верил, что, несмотря на насмешки и уколы Ивана, медленно, но верно набирает необходимые очки. Он осмелился еще раз рискнуть. — А вы долго здесь пробудете?

Подобный вопрос был грубым нарушением субординации, но Икс счел, что в настоящий момент он сойдет ему с рук. И оказался прав.

Иван усмехнулся уголками губ:

— Я давно заметил, что тебя угнетает мое присутствие, Лисенок. Боишься и потому дерзишь. Ну‑ка признавайся, где нашкодил?

Уходя от ответа, Икс быстро заговорил:

— Вы знаете, как я дорожу каждым мгновением встреч с вами и вашими коллегами. Я просто хотел узнать, могу ли надеяться хотя бы еще на одну встречу, если вы тут у нас какое‑то время пробудете?

Иоганн уедет послезавтра, а я немного задержусь, — спокойным тоном сообщил Иван, — и мы с тобой еще обязательно увидимся. В ближайшие дни беспокоить меня можно только в каких‑то исключительных случаях. Я намерен в тишине и покое обдумать одну математическую задачку, которая мне пока не дается.

Икс, когда‑то окончивший технический вуз, пытался читать математические статьи Ивана, ничего в них не понял, из‑за чего проникся к нему еще большим почтением.

У меня есть очень важная и секретная информация, — перешел Икс на русский язык, что было еще одним нарушением правил. — Я готовлю подробный письменный отчет для Совета, но хотел бы вас с ней ознакомить. Сегодня, наверное, уже поздно… — Он покосился на меланхолически жующего губами Пайна.

В наших делах время не играет никакого значения, — недовольно сказал по–английски Иван. — Если у тебя важная информация, изложи ее кратко и доходчиво.

Икс торопливо заговорил по–английски:

— Некий тип по фамилии Молоканов изобрел наночип, который можно тайно ввести человеку, после чего этот человек беспрекословно выполняет любые команды, подаваемые на наночип.

Кто этот Молоканов и где он? — Иван впился своим пронзительным взглядом в глаза Икса, которому пришлось опустить взор.