Иисус Неизвестный - [247]

Шрифт
Интервал

. (Мк. 15, 7.)

Как будто не им сказано и это:

Как послал меня Отец, так и Я посылаю вас. (Ио. 20, 21.) Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. (Мк. 16, 15.)

Можно ли поверить, чтобы посланные в мир «ловцы человеков» снова вернулись в Галилею как ни в чем не бывало ловить рыбу в Геннисаретском озере? Все это понятно лишь в том случае, если, вопреки Луке (24, 34) и Павлу (I Кор. 15, 5), явление Воскресшего у Геннисаретского озера было не одним из нескольких, – третьим, по счету Иоанна (21, 14), а первым и, может быть, единственным; и если в этом смешении времен мера их сломана в вечности.[1060]

IX

Были же вместе Симон Петр и Фома Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Заведеевы, и двое других учеников. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. (Ио. 21, 2–3.)

Здесь, на Геннисаретском озере, все – так же и в этот последний день Господень, как в тот, первый: так же золотая дымка окутывает озеро подобно славе Божией; так же на голубой воде белеют паруса рыбачьих лодок, острые, как крылья чаек; так же сидя в лодках, чинят сети рыбаки или моют их и развешивают на кольях сушиться; так же запах теплой воды и рыбы смешан с благоуханьем лимонных и апельсинных цветов в прибрежных садах Вифсаиды; так же под ногою путника, идущего по берегу озера, хрустит на мелком черном песке множество белых известковых ракушек. А на берегу заливов, кажется, только что стояла полукругом толпа, слушая внятно по воде доносившийся голос учащего с лодки рабби Иешуа.

Кажется здесь, как нигде, люди могли бы услышать Блаженную Весть:

все готово, приходите на брачный пир. (Мт 22, 44.)

Но не услышали. И отныне вся эта земля, – как опустевший и опечаленный рай. Плачет пастушья свирель, унылая, как шум ночного ветра в озерных камышах:

воззрят на Того, Кого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают о сыне единородном, и скорбеть, как скорбят о первенце. (Зах. 10, 12.)

И чей-то тихий зов во всем, сердце надрывающая жалоба:

брачный пир готов, и никто не пришел.

X

…Снова явился Иисус ученикам своим у Тивериадского озера (Ио. 21, 1), —

там же, по очень древнему церковному преданию, близ Капернаума, у Семиключия, где семь горячих целебных ключей изливаются в озеро, привлекая вкусом и теплотою вод множество рыб, и где Петр три года назад, стоя в воде, полуголый, с намотанной на руку сетью и вглядываясь пристально в лицо стоявшего на берегу неизвестного Путника, услышал таинственный зов: «Следуй за Мною и будешь ловцом человеков» (Мк. 1, 17). Словом этим озарятся, как молнией все грядущие судьбы Верховного Апостола: был, есть и будет Петр до конца времен ловец человеческих душ.

Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли, и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего.

Ночью на озере могли бы вспомнить, как некогда, в бурную ночь, пенистые гребни волн, освещенные луною сквозь тучи, казались им белою одеждою идущего по воде «призрака». Когда же настало утро, Иисус стоял на берегу, но они не узнали, что это Иисус, так же, как у тех двух учеников Эммаусских, «глаза их были удержаны» (Лк. 24, 16), и так же в них «сердце горело» (Лк. 24, 32).

Иисус говорит им. Дети! есть ли у вас какая пища?[1061] Они говорят Ему: нет.

Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки и поймаете. (Ио. 21, 5–6.)

Все это уже было когда-то: так же, как скажет теперь, сказал Он тогда Симону:

отплыви на глубину, и закиньте сети, —

и так же Симон ответил Ему:

Равви! мы трудились всю ночь и не поймали ничего: но, по слову Твоему, закину сеть.

Сделав это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась.

…И наполнили обе лодки, так что они начали тонуть.

…Симон же Петр припал к коленам Его и сказал: выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный!

Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним, от этого лова рыб. (Лк. 5, 4–9.)

Все это было однажды, во времени, и будет всегда, в вечности.

XI

Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки и поймаете.

Они закинули и уже не могли вытащить (сети) от множества рыбы.

Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь.

Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждой, ибо он был наг, и бросился в озеро.

Наг, должно быть, потому, что готов соскочить в воду, чтобы освободить от камней влачащуюся по дну сеть, а опоясался одеждой, чтобы явиться Господу в пристойном виде.[1062]

Другие же ученики приплыли в лодке (потому что были недалеко от берега, локтей около двухсот), таща сеть с рыбой. Выйдя же на берег, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб.

Все это было однажды, во времени, и будет всегда, в вечности.

«9 апреля 1913 года, – вспоминает один путешественник, искатель следов Господних на Св. Земле, – возвращаясь в лодке из Вифсаиды, мы причалили к берегу, недалеко от Семиключия, где лодочники наши поймали руками две рыбы в тинистой заводи и, пока мы ходили в Капернаум, развели огонь на прибрежных камнях и, дав ему отгореть, испекли рыбу на жаре углей, а когда мы вернулись, предложили нам ее отведать; рыба немного пахла дымом, но была съедобна. Так увидели мы то, о чем вспоминает Иоанн».


Еще от автора Дмитрий Сергеевич Мережковский
Петр и Алексей

1715 год, Россия. По стране гуляют слухи о конце света и втором пришествии. Наиболее смелые и отчаянные проповедники утверждают, что государь Петр Алексеевич – сам Антихрист. Эта мысль все прочнее и прочнее проникает в сердца и души не только простого люда, но даже ближайшего окружения царя.Так кем же был Петр для России? Великим правителем, глядевшим далеко вперед и сумевшим заставить весь мир уважать свое государство, или великим разрушителем, врагом всего старого, истинного, тупым заморским топором подрубившим родные, исконно русские корни?Противоречивая личность Петра I предстает во всей своей силе и слабости на фоне его сложных взаимоотношений с сыном – царевичем Алексеем.


Юлиан Отступник

Трилогия «Христос и Антихрист» занимает в творчестве выдающегося русского писателя, историка и философа Д.С.Мережковского центральное место. В романах, героями которых стали бесспорно значительные исторические личности, автор выражает одну из главных своих идей: вечная борьба Христа и Антихриста обостряется в кульминационные моменты истории. Ареной этой борьбы, как и борьбы христианства и язычества, становятся души главных героев.


Символы. Песни и поэмы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Бремя власти

Тема власти – одна из самых животрепещущих и неисчерпаемых в истории России. Слепая любовь к царю-батюшке, обожествление правителя и в то же время непрерывные народные бунты, заговоры, самозванщина – это постоянное соединение несоединимого, волнующее литераторов, историков.В книге «Бремя власти» представлены два драматических периода русской истории: начало Смутного времени (правление Федора Ивановича, его смерть и воцарение Бориса Годунова) и период правления Павла I, его убийство и воцарение сына – Александра I.Авторы исторических эссе «Несть бо власть аще не от Бога» и «Искушение властью» отвечают на важные вопросы: что такое бремя власти? как оно давит на человека? как честно исполнять долг перед народом, получив власть в свои руки?Для широкого круга читателей.В книгу вошли произведения:А.


Юлиан-отступник (Смерть богов)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Наполеон

«… Показать лицо человека, дать заглянуть в душу его – такова цель всякого жизнеописания, „жизни героя“, по Плутарху.Наполеону, в этом смысле, не посчастливилось. Не то чтобы о нем писали мало – напротив, столько, как ни об одном человеке нашего времени. Кажется, уже сорок тысяч книг написано, а сколько еще будет? И нельзя сказать, чтобы без пользы. Мы знаем бесконечно много о войнах его, политике, дипломатии, законодательстве, администрации; об его министрах, маршалах, братьях, сестрах, женах, любовницах и даже кое-что о нем самом.


Рекомендуем почитать
Сборник № 3. Теория познания I

Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.


Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.


Гоббс

В книге рассматриваются жизненный путь и сочинения выдающегося английского материалиста XVII в. Томаса Гоббса.Автор знакомит с философской системой Гоббса и его социально-политическими взглядами, отмечает большой вклад мыслителя в критику религиозно-идеалистического мировоззрения.В приложении впервые на русском языке даются извлечения из произведения Гоббса «Бегемот».


Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.


Тайна Запада. Атлантида – Европа

Двадцать пять веков люди ломают голову над загадкой древних: что такое Атлантида – миф или история? Что же значит миф Платона? В трех великих столкновениях Запада с Востоком ставится один вопрос: кто утолит вечную жажду человечества – Атлантида в рабстве ли Европа в свободе?Но для Дмитрия Мережковского, через двадцать пять веков после Платона, эти вопросы относятся не к мифу, а к истории. Мережковский пишет о погибшей Атлантиде в 30-е годы ХХ века, по крохам собирая самые невнятные, глухие упоминания.


Тайна Трех. Египет и Вавилон

Мы живем в лучшем из миров. Это убеждение издавна утешает мыслящую часть человечества, которая время от времени задается вопросом, сколько таких миров было всего? И что послужило причиной их угасания? И, главное, каково место современной цивилизации в этой извечной цепи? Эта книга Дмитрия Мережковского была написана в эмиграции под впечатлением Апокалипсиса, который наступил на родине поэта в 17-м году XX столетия. Заглянув в глаза Зверю, Мережковский задался теми же вопросами и обратился за их разрешением к глубокой древности.