Иисус и иудаизм - [30]

Кроме того, что более важно, представляется неправдоподобным, чтобы Иисус мог возражать против закона в принципе, не зная, что он делает. Если, к примеру, он говорил, что законы о пище соблюдать не следует, он не мог смотреть на это как на освобождение от того, что для истинной религии значения

не имеет. Объяснение, согласно которому Иисус не знал, что делает, хотя и повторяемое в двадцатом столетии, по сути принадлежит девятнадцатому столетию: оно исходит из того, что Иисус хотел очистить иудаизм от грубого материализма и всего внешнего. Дело понимали так, что Иисус сознательно возражал только против некоторых внешних формальностей, но так как они являются частью закона Моисея, а закон един, он фактически возражал против самого закона. Мы должны отдавать себе отчет в том, что Иисус не мог смотреть на вещи так, как требует это предположение. Нереалистично смотреть на Иисуса как на современного человека 6' или на такого, который не знал о стандартном еврейском понимании закона как единого целого. И даже если он (как наивный галилеянин) мог не знать об этом, его противники быстро указали бы ему на его ошибку. Ибо принцип, лежащий в основе закона, совершенно ясен: Бог дал Тору Израилю рукой Моисея; повиновение Торе — это условие, при котором остаются в силе обещания завета; намеренное и не сопровождаемое раскаянием неповиновение означает неприятие закона, неприятие завета, условием которого закон является, и неприятие Бога, который дал закон и завет. Это понимание воспроизводится в дошедшей до нас и относящейся приблизительно к тому времени литературе 08 с таким постоянством, что Иисус и его последователи не могли о нем не знать. Поэтому мы должны отвергнуть гипотезу, что Иисус возражал против закона, не зная, что он делает. Либо он возражал против закона и тем самым преследовал какую-то цель, либо не возражал. (Остается возможность, что он принимал закон, но полемизировал по некоторым вопросам, оставаясь в рамках общей системы, вплоть до противопоставления одного места Писания другому. Такой образ действий был хорошо известен, например, рабби 69. Ниже мы увидим, что большинство хорошо известных диспутов о законе не выходит за рамки еврейской дискуссии.)

Мы уже говорили, что многие исследователи стремились найти связующую нить между целями Иисуса, его смертью и последующим возникновением христианства. Есть три основных предположения, и все они сталкиваются с трудностями: 1) связующей нитью являются высокие притязания Иисуса (аргументация неубедительна); 2) связующей нитью является неявное отрицание Иисусом закона (непонятно, как оно могло повлиять на последующие события); 3) связующей нитью является аннулирование Иисусом части закона, что ведет к его полному отрицанию (те, кто лучше всего знают закон, не усматривают никаких серьезных нарушений).

Эта ситуация, казалось бы, облегчает возврат к другой важной альтернативе: не существует никакой связи между содержанием учения Иисуса в Галилее и его смертью в Иерусалиме. Выступая в качестве учителя, Иисус противостоял книжникам и фарисеям (либо по основным вопросам, либо по второстепенным).

но убит он был либо потому, что римляне (возможно, по совету иерусалимских лидеров) приняли его за зелота, либо потому, что еврейские власти были оскорблены вызовом, который он бросил храму, и видели в этом угрозу. Ранее мы говорили, что и у этой теории имеется априорный недостаток: было бы предпочтительнее все-таки найти связующую нить между целями Иисуса, его смертью и церковью. Теперь мы можем сказать, что, вдобавок к этому дефекту, против нее можно выдвинуть и более веские возражения. Она предполагает, что действия Иисуса в храме внутренне не связаны с его учением. В основе этого предположения лежит то же самое непонимание, на которое мы указали в связи с теорией неосознанного противостояния закону со стороны Иисуса: он не мог не знать, что препятствование функционированию храма могло выглядеть только как нанесение публичного оскорбления не просто власти священников, но и Моисею, а тем самым Богу, который заповедал ежедневное приношение жертв. Мнение, что Иисус ходил по Галилее, исцеляя, призывая к покаянию и вызывая ярость фарисеев, и что затем он пришел в Иерусалим и вмешался в работу храма, вызвав ярость священников, но между первым и вторым нет никакой связи, предполагает, что Иисус вел себя до неправдоподобия непоследовательно. Может ли быть, что Иисус поддерживал в своих учениках мысль о чем-то, что должно произойти в ходе его миссии, что на пути к этому он был жестоко убит по причинам, не связанным с его учением, но дело, которое казалось проигранным, было спасено воскресением? Ошибочность этой альтернативы — в предположении, что цель Иисуса при «очищении» храма не совпадала с тем, чего он хотел достигнуть своим учением. Или, иначе, в предположении, что Иисус хотел полностью упразднить все внешнее и несущественное во имя истинной религии, не имея намерения прямо возражать против закона Моисея. Мы уже видели, что это второе предположение неправдоподобно. Так же неправдоподобно и первое, поскольку и оно требует признать, что Иисус не знал, что делал или что означали его действия. Возможно ли, что столь серьезная вещь, как вмешательство в процесс принесения жертв в храме, представлялось ему чем-то не связанным с его учением и с призванием учеников? Как могло быть, что его деятельность в Иерусалиме встревожила совершенно другую группу противников и по другим причинам, нежели в Галилее? В таком случае пришлось бы думать, что Иисус уже в буквальном смысле слова не знал, что делает. Он призван учеников просто для того, чтобы они его сопровождали» он учил просто для того, чтобы способствовать покаянию, он вмешался в работу храма, потому что ему не нравилась торговля на его территории, он был казней как мятежник или возбудитель толпы; и учеников, которые не ждали ничего конкретного, что должно было произойти в результате его миссии, заставил объединиться и действовать только опыт воскресения — это возможно» но неправдоподобно.