Их соединила страсть - [22]

— Нет уж, позвольте! Я не собираюсь ни с кем делить эту привилегию, — решительно возразил Мартин, тут же переходя от слов к делу. Обняв Дебору, он прильнул к ее губам. Ей казалось, что поцелуй длился целую вечность. Когда наконец он отпустил Дебору, гости увидели, что почти вся губная помада перешла с ее губ на губы Мартина.

— Пожалуй, мне стоит предъявить фирме иск, — смущенно пробормотала Дебора, доставая из сумочки бумажную салфетку. — Губная помада должна быть стойкой не только к влаге, но и к поцелуям.

— Боюсь, вы слишком требовательны, Деб, — усмехнулся Мартин. — Разрешите предложить вам домашнего пива.

— Мне всегда нравятся новые ощущения, — снисходительно согласилась она, несколько жеманно хлопая длинными ресницами.

— Приятно слышать, — отозвался на ходу Мартин, пробираясь сквозь толпу к импровизированному бару.

Гости вернулись к прерванному разговору, и Дебора, перестав быть объектом всеобщего внимания, перевела дух. Родители, безусловно, осудили бы ее за это сцену, а вот бабушка Мэри, наверное, поняла бы. При этой мысли она невольно взглянула в сторону Ламберта и тихо, так чтобы никто не мог ее услышать, сказала:

— Видит бог, я хотела уехать. Теперь вся вина за то, что может произойти, ляжет на Мартина.

— Нам надо поговорить, — услышала она вдруг чей-то голос и в следующее мгновение поняла, что это к ней обращается Ламберт. — Мы можем сделать это позже, когда заиграет музыка, — тихо добавил он.

— С удовольствием, — смущенно пробормотала Дебора, деланно улыбаясь направлявшемуся к ней с кружкой темного пенистого пива Мартину.

Пиво оказалось таким же крепким, как и его поцелуи. Выпив кружку залпом до дна, она тут же почувствовала, как оно ударило ей в голову, и слегка заплетающимся языком сказала:

— Вы отдаете себе отчет в том, что теперь весь поселок целую неделю только и будет говорить о нашем поцелуе? И вообще, что это за манера предаваться публичному сексу! Вы всегда так себя ведете с женщинами?

— Я так давно не имел с ними никаких дел, что просто не помню.

— Хотите, чтобы я поверила, что такой видный мужчина придерживается целибата?

— Вы всегда делаете такие комплименты мужчинам? — Мартин чуть не поперхнулся пивом.

— Я говорю всего лишь правду, как вы и просили. Честно говоря, не всю, потому что вся правда смутила бы вас. Как, впрочем, и меня.

— Следующий пароход отплывает лишь в воскресение. Как вы думаете, у меня хватит времени понять, какие мысли бродят в вашей изящной головке? — спросил Мартин, подводя Дебору к столу с закусками.

— Камилла полдня возилась с моей прической, — перебила его Дебора. — Любуйтесь, завтра ее уже не будет.

— Вам обязательно надо все испортить, — разочарованно отозвался Мартин. — Когда мы испробуем все эти яства, вы пойдете танцевать?

Длинный стол был заставлен тарелками и блюдами с салатами, запеканками, бутербродами с морской рыбой.

— Я вижу, исландцы любят поесть, — накладывая понемножку от каждого блюда, заметила Дебора. Пока она дошла до конца стола, ее тарелка наполнилась доверху.

В большой гостиной вдоль стен были расставлены удобные кресла. Дебора села напротив Пита и его румяной с приятным выражением лица жены Дайонеты. Мартин устроился рядом, и они начали непринужденно болтать о всякой ерунде.

Вскоре, извинившись, Дайонета удалилась на кухню за десертом.

— Я тоже не откажусь от сладкого, — заявил Пит, поставив стакан на освободившееся кресло и вставая. — Кажется, вы не жалеете, что остались. — Он дружелюбно улыбнулся Деборе.

— Только сейчас я поняла, как много потеряла бы, если бы уехала, — откровенно призналась та.

— Вся «Фортуна» видела, как мы с Мартином чуть ли не силой удерживали вас. Теперь об этом узнает пол-Исландии. Мы живем в маленькой стране, и такие новости распространяются мгновенно.

— Значит, я прославлюсь, хоть и ненадолго, — глубокомысленно заметила Дебора.

— Когда я начинал ухаживать за Дайонетой, — с таинственным видом продолжал Пит, явно на что-то намекая, — мне пришлось долго ей доказывать, что я не такой уж грубиян, каким кажусь. — Довольный собственным красноречием, он гордо удалился на кухню.

— Что-то я разболталась с вами, — суше, чем она хотела, заметила Дебора. На стоявшем за креслом Пита столике она заметила фотоальбом, и ей вдруг захотелось посмотреть фотографии. Она открыла альбом и на одной из страниц увидела двух улыбающихся молодых людей в военной форме цвета хаки и голубых беретах. Один из них был Мартин, только моложе и беспечнее. У другого были ярко-рыжие, почти красные волосы.

— Это и есть ваш друг, о котором вы мне говорили?

— Не знал, что Рей хранит эту фотографию, — ухмыльнулся Мартин. — Да, это — Финли.

— Вы здесь в военной форме. Где вы снимались?

— В Камбодже. Вам положить что-нибудь еще?

— Нет, спасибо. Оставлю место для десерта. А что вы делали в этой стране?

— Обеспечивали проведение свободных демократических выборов.

— Это там вы повредили ногу?

— Нет, — неохотно ответил Мартин.

— Расскажите мне, пожалуйста, что с вами произошло, — как можно мягче попросила Дебора.

— Терпеть не могу говорить об этом, — буркнул Мартин.

— Я осталась здесь только из-за вас, — выразительно взглянув на Мартина, призналась Дебора. — Думаю, что вы снесли меня на руках с судна не для того, чтобы вести пустой светский разговор.