Игры в тени - [54]

«Хм, значит, убрали их подальше от меня. Боятся», — пришел к выводу Герой.

К вечеру в доме появились Блэк с Люпином. Последний выглядел потрепанным и отчего-то хмурился постоянно. Причину Гарри узнал случайно, подслушав разговор.

— Участились нападения на магглов, — проговорил Ремус.

— Оборотни, — это не был вопрос, а утверждение.

— Да, — подтвердил все же Люпин. — Министерство взволнованно. Я слышал о новом законе, что готовиться. Оборотней решили урезать в правах еще больше. Хотят лишить их возможности пользоваться волшебными палочками. Ну, тех, кто способен к магии. А еще требуют, чтобы каждый оборотень носил браслет. Он будет показывать его место нахождения.

— Угу, — горький голос Джеймса Поттера. — Скоро оборотней приравняют к домовым эльфам и наденут на шеи ошейники.

— Этого не будет, — возразил Сириус. — Это все глупости министра. Палата лордов никогда этого не одобрит. В конце концов, там не идиоты сидят.

— Палата лордов, — протянул с горечью Джеймс. — Бродяга, у Блэков же было место там?

— Оно и есть, — согласился. — Только ты забыл, Сохатый, что моя мамаша изгнала меня из рода. Мое имя выжгли из гобелена и лишили наследства.

— Плохо. Так мы бы могли узнать, что происходит в Министерстве. Узнавали бы о тех проектах, что поднимаются на повестке дня, и принятых решениях. Знали бы и были готовы.

— Увы, — развел руками Сириус, — нам остаётся лишь ждать совершеннолетия Гарри.

— А причем здесь мой сын? — прозвучал взволнованный голос Лили.

— Он — наследник Поттеров, — пояснил Бродяга, укоризненно смотря на Джеймса. Мол, все это ты должен рассказывать своей жене, а не я. — Насколько я помню, по завещанию его деда он вступит во все права.

— Это так, — согласился Джеймс.

— А почему ты раньше мне об этом не говорил? — укорила женщина.

Джеймс Поттер лишь пожал плечами.

— Условия завещания еще не менялись после смерти моего деда. Там есть такие пункты, что трудно выполнить. А нарушение хоть одного автоматически лишает прав на наследство.

— А почему Гарри? У нас есть ведь еще двое детей, — Лили не понимала.

На выручку другу, как всегда, пришел Сириус.

— Гарри — старший сын. Наследник, — последовал ответ. — И он единственный, кто может претендовать на что-то. Мне это больно говорить, но магия не признает слабого волшебника наследником. О девочке и говорить не стоит. Как не крути, а кодексы родов писались еще тысячелетия назад. А тогда вся власть была в руках мужчин. А женщина — лишь вещь, принадлежащая мужу и роду.

— Варварство, — возмутилась Лили.

— Это было давно, дорогая, — попытался успокоить жену Джеймс. — Сейчас такого нет.

— Ну, — нахмурился Сириус, — я бы не стал так категорично говорить об этом. Есть семьи, где по сей день такое практикуется. Традиции соблюдаются.

— И им ничего не делают? Министерство на это закрывает глаза?

Блэк горько улыбнулся.

— А что эти зажравшиеся чиновники сделают? — гримаса отвращения. — Они едят с рук чистокровных, которые диктуют свои условия. Или, ты думаешь, министр и другие чиновники за свои кровные деньги покупают себе такие домины и разъезжают по курортам? Нет, за всем этим стоят заинтересованные люди. Они сыпят галлеоны, чтобы их интересы не ущемлялись. Взгляни хоть на того Малфоя. У него Черная метка на предплечье. В доме полно запрещенных книг и артефактов. Но он преспокойно разгуливает на свободе, а не сидит в Азкабане. И таких примеров много.

— Такова жизнь, Лили, — подал голос со своего места Люпин.

— Но это… Это же неправильно! — возмущалась женщина. — Так не должно быть. Альбус…

— Дамблдор ничего не может сделать. Он все прекрасно видит и понимает. Вот только Дамблдор один, а чистокровных много. Они имеют влияние на Визингамот, а некоторые даже состоят в Палате лордов. В их руках власть.

— Это ужасно, — качнула головой миссис Поттер. — Мы не должны допускать, чтобы и наш сын стал таким же. Он не должен получить наследие деда.

Блэк с удивлением смотрел на Лили, впрочем, не он один. Джеймс тоже был удивлен.

— Нужно поговорить об этом с директором, уверена, он что-то придумает, — Лили продолжала говорить, не обращая внимания на повисшее молчание.

— Дорогая, — проговорил Джеймс, — это не так ужасно, как ты думаешь. Гарри — наш сын. Он никогда не станет творить такие ужасы, как это было тысячу лет назад. Мы не позволим. А наследство, — усмешка, — что в нем такого плохого? Он получит деньги и не будет ни в чем нуждаться.

— Нет, — категорически возразила Лили. — Деньги портят людей. Они испортят нашего сына.

Сириусу надоело слушать этот бред.

— Лили, вообще-то это уже не вам решать, а самому Гарри. Если он захочет получить наследство, то должен будет выполнить все пункты завещания. А нет — так нет.

— Мы его родители, — категорический ответ, — конечно, мы должны это решать.

Сириус вновь покачал головой.

— Нет, это не так.

— Джеймс?

— Лили, давай не будем об этом? — попросил муж. — Ты просто не понимаешь о том, что говоришь.

Женщина одарила его хмурым взглядом.

— Мы поговорим об этом позже. И не надейся, Джеймс Поттер, что сможешь от меня что-то скрыть.

Лили ушла. Вслед за нее поплелся Люпин, в чем-то пытаясь ее убедить. Гарри тоже поспешил убраться от дверей. Он услышал достаточно. Выходит, Поттеры не хотят, чтобы Гарри получил наследство. Они готовы сделать все, чтобы воспрепятствовать этому. Конечно, слизеринец не считал этих людей хорошими родителями, но и не думал, что те настолько лицемерны. Зря, они — мерзкие предатели. Эти твари готовы на все, чтобы контролировать его. А он еще пытался понять или начал сочувствовать. Наивный дурачок. Нет, больше он не будет проявлять слабостей. Никто ему не нужен.