Игры судьбы - [74]

Я тоже рассказывала ему о себе: детские воспоминания, планы на будущее, уничтоженные клыками Виктории, первые дни после обращения. Казалось, что с Джаспером можно поговорить о чем угодно. Это было почти так, существовала только одна запретная тема — Эдвард Каллен: любое поминание брата выводило блондина из себя. Первая наша ссора на этой почве закончилась двумя разбитыми в щепки стульями и треснувшей ножкой кухонного стола…

Кухня в этом доме поражала: большая и светлая, она так и притягивала меня к себе, вызывая желание приготовить что-нибудь. Жаль, что вампиры не чувствуют вкуса еды, мне этого не хватает. А ведь совсем недавно я готовила на своей маленькой кухоньке в Форксе, а за столом сидел Эдвард, перебирая приглашения в коллежи. Потом приходил Чарли и выпроваживал Каллена, совершенно не подозревая о том, что вампир окажется в моей комнате почти сразу же, как покинет дом через парадную дверь. Раньше я боялась лишь того, что отец может поймать нас, сейчас же я боюсь случайно убить его.

— О чем задумалась? — Джаспер заставил меня вздрогнуть, когда неожиданно обнял за плечи. — Да еще так глубоко, что не заметила моего появления.

Каллен явился на кухню в одной простыне, он вообще не утруждал себя переодеваниями.

— Совсем недавно самой большой проблемой было то, что Чарли может увидеть Эдварда в моей комнате, а сейчас все изменилось: теперь самая большая проблема в том, что я могу убить собственного отца. — сначала я не заметила, как замер Джаспер, а потом стало слишком поздно. — Всего месяц назад я спокойно готовила на кухне собственного дома, под недовольное бормотание Эдварда о том, что я могла бы и поучиться, а сейчас я даже не смогу почувствовать вкуса приготовленных блюд. Это странно.

Знаете какой звук самый страшный? Тихий смех, смешанный с низким рычанием. Объятия превратились в тиски из которых не выбраться. Совершенно не такой реакции я ожидала.

— Ты, как всегда, гениальна, Свон. — тон Каллена был холоднее льда. Где-то минус сто по Цельсию. — Так логично уходить от меня и ностальгировать по времени, проведенному с моим братом.

Опору в виде объятий я потеряла также неожиданно, как и обрела, от чего пошатнулась, но не упала. Вампиры не могут упасть, только если специально: они, как коты, всегда приземляются на конечности, с легкостью переворачиваясь в воздухе. Джаспер стоял на небольшом расстоянии, небрежно оперевшись на спинку стула, а на лице его была ненавистная мне ухмылка. Я и не заметила, как сама облокотилась на точно такой же стул. Между нами был небольшой обеденный стол, а такое ощущение, что целая пропасть.

— Зачем ты опять начинаешь, Джаспер? — мы же все обсудили перед тем как войти в дом.

— Я не начинаю, Изабелла. — и специально же сделал ударение, на столь не любимом мною обращении. — Да, мы договорились, что Эдвард был частью твоей жизни, но я не думал, что ты каждый раз будешь вспоминать о нем, стоит мне ненадолго отлучиться.

Эти его обвинения уже начинают действовать мне на нервы. Мы всего три дня наедине, а это уже сотое обвинение меня в непонятно чем. И главное, что каждый раз он как-то догадывается, что имя его брата, пусть даже мельком, промелькнуло в голове. Его бурная реакция сначала казалась забавной, но сейчас это уже порядком надоело.

— Ты в курсе, что когда мы вернемся домой, твой брат будет там и мы — часть одной семьи, поэтому будем жить под одной крышей, общаться и все такое? — я и не заметила, как сильно сжала тонкое дерево и теперь на спинке появились глубокие царапины.

Если мой стул был лишь слегка испорчен, то после моих слов Джаспер просто сломал спинку пополам, от чего сотни мелких трещин расползлись по всей деревянной поверхности.

— Вам не обязательно быть друзьями, даже если вы живете под одной крышей, Свон. — Каллен оставил в покое стул, который развалился, стоило блондину разжать руки. Джаспер медленно прошел вдоль стола и остановился рядом со мной. — Согласись, что тебе было бы неприятно, проводи мы с Элис много времени вместе?

Кажется он забывает, что я изначально была готова к тому, чтобы жить в семье Калленов и видеть их с Элис вместе, не смотря на то, что люблю его. Еще он забывает, что мы с Элис подруги, а значит ни одна из нас не будет делать что-то во вред: я не хотела, чтобы они расставались, даже когда поняла, что испытываю к ее парню какие-то чувства. И, главное, он забывает, что главное в любви — доверие. Да, ревновать можно, если ты видишь угрозу, а не накручиваешь себя. Можно даже в чем-то подозревать, если поведение любимого кажется странным, но не ругаться, обвиняя его в чем-то, а поговорить на чистоту.

— Знаешь, Каллен, ты просто непроходимый идиот, раз до сих пор видишь в Эдварде соперника. — я отпускаю многострадальный стул и складываю руки на груди. — Или мне стоит сделать табличку: «Я люблю ТЕБЯ, а не бывшего» и поднимать ее каждый раз, как в разговоре упоминается имя Эдварда?

Джаспер резко притягивает меня к себе, зарываясь лицом в копну волос и глубоко вдыхая. Вот теперь можно расслабиться: опасность миновала, я в очередной раз победила. Как же хорошо, что я более-менее научилась сдерживать раздражение. Поднимаю голову и целую Джаспера в шею, легко прикусывая кожу. Уже в следующее мгновение оказываюсь впечатанной в столешницу. Мы оба знаем, как нужно избавляться от негативных эмоций…