Игры Немезиды - [21]

— Итак, есть одна странная вещь, — сказала она, затем вытерла уголки рта салфеткой.

— Ещё более странная, чем есть сырую рыбу на космической станции с одним из самых известных репортеров Солнечной системы?

— Ты мне льстишь.

— Привычка. Я не пытался ничего этим сказать.

Моника залезла в сумку, которую принесла с собой, и достала тонкий, скрученный в рулон видео экран. Она отодвинула тарелки и разгладила экран на столе. Когда он включился, то показал изображение тяжелого грузового судна, массивного и толстого, направляющегося к одному из колец внутри медленной зоны.

— Смотри.

Картинка пришла в движение, судно направлялось к кольцу на малой тяге. Он предположил, что это кольцо вело из Солнечной системы к медленной зоне и станции Медина, но это могло быть и любое другое. Все они выглядели примерно одинаково. Когда корабль проходил через врата, изображение начало мерцать и прыгать, словно записывающее оборудование бомбардировалось высокоэнергетическими частицами и магнитным потоком. Изображение стабилизировалось, но корабля уже не было видно. Это ничего не значило. Свет, проходящий сквозь врата, всегда вёл себя странно, искривлял изображения, словно в воде. Видео закончилось.

— Я видел это раньше, — сказал Холден. — Хорошие спецэффекты, но сюжет хромает.

— Скорее всего не видел. Угадай, что случилось с этим кораблем? — сказала Моника и её лицо вспыхнуло от волнения.

— И что же?

— Нет, правда, угадай. Порассуждай. Дай мне гипотезу. Потому что он так и не вышел с другой стороны.

Глава 6: Холден

— Привет, Бобби, — сказал Алекс на камеру своего ручного терминала. — Я собираюсь спуститься вниз в долину Маринер на неделю или две, остаюсь с кузиной. Я хотел узнать, не хочешь ли ты пообедать со мной, пока я в городе.

Он закончил сообщение и отправил его, положил свой терминал обратно в карман, заёрзал и снова достал его. Чтобы отвлечься, Алекс начал листать свои контакты. С каждой минутой он приближался к тонкой экзосфере дома. Они уже были на орбите Фобоса, пролетая мимо невидимого лёгкого разброса гравия, который люди называли Кольцом Деймоса. У посадочного корабля не было экранов, но отсюда он смог увидеть, как массивная сталь базы Геката разливается по склону горы Олимп. Он служил там после того, как присоединился к марсианскому флоту.

Долина Маринер была одним из первых крупных поселений на Марсе. Пять связанных кварталов, зарытых в склоны огромных каньонов, ютились под камнем и реголитом. Сеть мостов и труб, которые связывали их, называлась Медузой, потому что самые западные мостовые конструкции и задние трубы составляли фигуру, похожую на мультяшную медузу. Поздняя скоростная линия до Лондрес-Новы стала остриём в короне этой медузы.

Три волны китайских и индийских колонистов глубоко впились в сухую почву, перенося скудное, опасное существование, раздвигая границы человеческих возможностей. Его семья была одной из них. Он был единственным ребенком у старых родителей. У него не было племянниц или племянников, но это компенсировалось огромным количеством кузенов Камала в Долине. Их было настолько много, что он мог ходить из одной комнаты в другую в течение нескольких месяцев, не изживая гостеприимства ни в одной из них.

Посадочный корабль содрогнулся. Атмосфера за пределами корабля была уже достаточно плотной, чтобы вызвать турбулентность. Прозвучал сигнал предупреждения об ускорении, и записанный голос дал указание Алексу и другим пассажирам проверить ремни на своих гель-кушетках и поместить любые предметы тяжелее двух килограммов в шкафчики, установленные в стене по бокам. Торможение об атмосферу начнётся через тридцать секунд и достигнет максимального ускорения в три G. Автоматическая система оповещения сказала об этом как бы между прочим, но Алекс предположил, что некоторые люди будут впечатлены перегрузкой.

Он положил свой терминал в шкафчик, закрыл его на защелку и ждал, когда тормозные ускорители вдавят его в кушетку. В одном из отделений корабля плакал ребенок. Начали проигрываться тоны обратного отсчета, музыка сходящихся интервалов различалась на любом языке. Когда тон превратился в нежный и успокаивающий аккорд, началось торможение об атмосферу, вдавив его в гель. Он трясся в такт дрожащему кораблю. Атмосфера Марса была недостаточно плотной, чтобы использовать её для аэроторможения, но она всё равно могла генерировать много тепла при трении. В полудрёме, он пробежался по математике приземления корабля в голове, цифры становились всё более и более сюрреалистичными, пока сон омывал его разум. Если бы что-то пошло не так — изменение в траектории торможения, дрожащие звуки, проходящие через корабль, сдвиг в подвесах кушеток — он был бы бодр и насторожен. Но ничего не происходило. Поскольку дом приближался, это был неплохой расклад.

Космопорт располагался у основания долины. Шесть с половиной километров камня возвышались над площадкой с обеих сторон. Полоса неба между ними была чуть больше тридцати градусов от края до края. Станция обработки была одним из старейших зданий в долине Маринер. Её массивный прозрачный купол был построен с двойной целью — блокирование излучения и обеспечение сногсшибательного вида, впечатляющего своим масштабом. Каньоны простирались на восток, мощные, скалистые и прекрасные. Со всех сторон каньона сверкали огни в местах, где кварталы выходили из скалы. Транспортный летательный аппарат прошёл низко прижавшись к земле, где относительно плотный воздух позволял использовать преимущество крыльев.