Игры драконов - [62]

Внимание привлекла стайка девчонок, обступивших человека со всех сторон. Море улыбок на детских лицах, темно-синие юбочки и накрахмаленные белые блузки. Самой старшей девочке, наверное, не было и десяти. Они галдели и хихикали. Что-то выпрашивая, тормошили его и дергали за брюки. Которые, по наблюдениям Валери, были отлично сшиты, равно как и темно-красная сорочка с рубиновым отливом.

Позади группы, с почти нескрываемой радостью на лице стояла женщина в одеянии монахини и покачивала головой. Видимо, присматривала за этой стайкой.

Человек повернулся, вскинул руки и, сделав зверское лицо, зарычал. Надо ли говорить, что хохотушки тут же брызнули, кто куда, правда, ничуточки не испугавшись. Одна, похрабрее, снова дернула его за штанину, и Валери даже наклонилась чуть вперед, чтобы лучше видеть. Что он ответит?

Человек запрокинул голову и, наверное, возвел глаза к небу. Затем сделал магический пасс… и вдруг — о чудо! — в одной руке появилась бумажная роза на бамбуковом стебельке, та, что продается в Квартале на каждом углу. Девчушка завизжала, хлопая в ладоши. Он низко поклонился и вручил ей розу, посылая воздушные поцелуи мимо щечек. Сжимая приз, она задала стрекача. Остальные бросились ей вдогонку.

Монахиня, сердито сверкнув глазами и погрозив (конечно, понарошку) пальчиком, удалилась собирать воспитанниц. Валери не сдержалась и гортанно хохотнула.

Спина незнакомца напряглась; он развернулся, ища глазами источник смеха. Скрыться Валери было некуда, но она и не пыталась. Что-то в его походке, манере держаться приковало ее взгляд. Мужчина, который знает, чего хочет. Она заметила крепкие плечи, элегантную линию прически и то, как люди уступают ему дорогу. Он пересек улицу, не замечая машин, и остановился в двух шагах от ограждения кафе.

— Повтори, — тихо сказал он, но в голосе, несмотря на шум и суету раннего утра, слышались повелительные нотки.

— Что именно? — довольно холодно спросила Валери.

— Именно? Да тот самый чудесный сочный смех, который заставляет мир умолкнуть и стоит аплодисментов больших, чем от сотни девчонок.

Чувствуя, как по спине побежали мурашки, Валери умело скрыла волнение.

— Ах это… — равнодушно протянула она. — Показываешь фокусы маленьким девочкам, да?

— Обычно даю им леденцы, но сейчас, по какой-то неведомой причине, фраза «Девочка, хочешь конфетку?» отпугивает буквально всех.

Валери улыбнулась, чем дала повод подхватить ее тон и двигаться дальше.

— Ну, если хочешь услышать мой смех, вряд ли тебе поможет очередная бумажная роза.

— Ах, ну конечно. Для дамы — только живые цветы. В тот же миг он уже держал на ладони красную розу — стебелек обрезан, но лепестки бутона яркие и нежные — и протянул ее, не сводя глаз с Валери.

— Ты что, прежде чем выйти из дома, запихиваешь их в рукава — на случай, когда надо ловко закадрить девчонку?

— Думаю, что в другом рукаве у меня жемчужины, если больше нравится.

И она рассмеялась. Просто не могла удержаться.

— Не прошло и пятнадцати минут знакомства, а ты уже норовишь подарить мне жемчужины? Надо бы выяснить твой послужной список сексуального хищника.

— Так, выходит, знакомство состоялось? Вот и ладушки.

— Не слишком ли торопишься? И потом, «ладушки» малым детям говорят, — осадила его Валери.

— Мне показалось, что радость и веселье могли бы ускорить ход событий, — ответил незнакомец.

К откровенным намекам Валери привыкла и обычно не терялась. Тем не менее ее все больше разбирало любопытство. Почувствовав это, он выпрямился и швырнул розу через плечо.

— Ладно, обойдемся без роз и жемчужин. Может, вместе пообедаем? Назови, где и когда, и я там непременно буду.

— Ты даже не спросил, как меня зовут. Да и сам не представился.

— Какую роль предпочитаешь? Может, Дульцинеи? Или Джульетты? «Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет».[21] Меня же зовут Натаниэль.

— Натаниэль… а дальше?

— О, мама нам не говорила. Чтобы даже не пытались разыскать отца.

— Ха! Так легко тебе не отделаться.

— Согласен. Однако если хочешь узнать больше, придется со мной отобедать, — ухмыльнулся Натаниэль.

Он вытащил из левого кармана визитку и небрежно бросил ее на стол. Ему еще предстояло поставить точку, но вместо этого Натаниэль отвернулся и, не оглядываясь, пошел к площади.

Валери, поколебавшись, взяла визитку.

ГЛАВА 37

Новоорлеанское лето, во всем своем жарком и влажном великолепии, грянуло в начале августа. Вездесущие строительные бригады начинали работу рано, очень рано утром, чтобы покинуть крыши и закруглиться до двух часов дня, когда самое пекло. Магазины, рестораны и бары гоняли кондиционеры на всю катушку, заманивая туристов, не привыкших к южному лету, в островки спасительной прохлады. Чтобы не сойти с ума и не поубивать друг друга, местные тоже врубали кондиционеры на полную мощь. (Те, кто не мог себе позволить кондиционеры, сходили с ума и убивали друг друга.)

По возможности люди избегали выходить на улицу до захода солнца. Увы, но разница была невелика. Здесь, в отличие от Севера, редкие проливные дожди ничего не охлаждали. Лишь добавляли влажности, да так, что, выходя после них из дома, попадал будто в сауну.