Игры чародея, или Жезл Ниерати - [106]

Впрочем, и без нее загадок хватало, и собственное внезапное выздоровление беспокоило жреца не в последнюю очередь. Не то чтобы он был против, но Хагни любил понимать, что происходит, а в этом странном исцелении он понимал едва ли больше измучившей его расспросами талиссы.

Еще накануне вечером он не приходил в сознание, а ныне от раны не осталось и следа. И ладно бы это произошло в его храме, но среди ночи, на берегу озера, без всякой видимой причины…

— Оно хоть стоило того? — Вопрос давно крутился у Макобера на языке.

— Смотря что считать «тем», — лукаво улыбнулась Мист.

Теперь, когда Приговор был позади, она могла позволить себе пококетничать. Совсем немного, чтобы побыстрее восстановить форму.

— Например, те манускрипты, в которые вы заглянули.

У Бэх чародейка вызывала смешанные чувства. Безусловно, сочувствие — представив себя в положении Мист, Бэх внутренне содрогнулась. С другой стороны, любопытно, какой она сама будет лет через тридцать? Станет более степенной, серьезной? Да нет, серьезной она как раз была в детстве. Впрочем, Мак уверен, что пара фунтов чувства юмора ей и сейчас не помешает.

Наивный.

— О, — Мист мечтательно закатила глаза, — они были не просто интересны — великолепны. Это же опыт — его ни за какие деньги не купишь.

— Была бы нужда, — фыркнула жрица.

Жеманство чародейки начинало ее раздражать.

«Я что, ревную? Вот уж глупости какие. Просто она совершенно не умеет вести себя с друзьями. И это хитрое сияющее лицо — чем вообще они здесь всю ночь занимались?!»

— Да… Нужда — дело такое, не у каждого она есть.

Она могла бы сказать Бэх, какое это наслаждение — любить и быть любимой, как больно лишиться этого — и не постепенно, с годами, а разом, в одночасье. Могла бы признаться, что все эти дни втайне ей завидовала — ее молодости, обаянию, тому, что у нее все впереди.

Но к чему? Хочет дуться — вольному воля. Бэх, как бы она ни старалась, не испортит ей этого утра. Первого утра в ее новой старой жизни.

— А имя ваше? — требовательно поинтересовался Торрер. — Имя хотя бы настоящее?

Может, не стоит усугублять? Или — наоборот — еще одной лжи талисса ей не простит?

— Оно давно уже стало настоящим. Мист — мистификация. Только мало кто об этом задумывается.

— Как мистификация?! — чуть не подскочил Хагни. — Ты же говорила…

Чародейка покачала головой:

— Не говорила — ты сам додумал. Но здесь, господа, заранее прошу прощения — мне бы не хотелось называть свое настоящее имя. Теперь я — Мист, действительно Мист.

— Открытие за открытием, — пробормотал Моргиль. — Осталось узнать, что и те…

— Все остальное — по-честному, — быстро утешила его чародейка.

Жрец скептически поцокал языком.

А ведь в чем-то он, несомненно, прав, пронеслось в голове у Мист. Вот озеро это — откуда оно здесь? Да-да, именно это… Уж не исполнило ли колесико и ее желание, хотя она и не в талиссе? Но тогда получается, что, пока все думали, как одолеть всадников, она сама…

— Если позволите, господа, — Мист дождалась, пока Мэтт закончит перешептываться с Макобером, — мне бы вот что хотелось добавить. Чтобы определиться с самого начала. Вы считаете, что я поступила некрасиво, — ваше право. Единственное, на что я прошу, чтобы вы обратили внимание, — я не часть талиссы. И у меня могут быть свои небольшие тайны.

— Ничего себе, небольшие, — проворчал Мэтт. — А тайны, они у всех есть. И у нас в том числе. У каждого — свой потайной штрек, в который никто, кроме него, не спускается.

«А некоторые и вовсе мечтают его замуровать», — закончил он про себя.

— Я не очень привыкла оправдываться, — с достоинством возразила Мист. — И я прошу у вас прощения за свой невольный маскарад. Хотя это от меня и не зависело. Но вы брали с собой чародейку — я чародейка.

— И все же не понимаю, что мешало признаться, что вы знакомы с Хагни? — не удовлетворился ее объяснениями Хельг. — К чему эти дочки-матери?

А ведь, похоже, ему одному поведение Торрера не показалось забавным, хотя что тут может быть забавного?.. Грамотно эльф поступил, только и всего. Пошути так с часовым на посту, окажешься со стрелой в пузе раньше, чем успеешь объяснить, что ты, собственно, имел в виду…

— Так бы вы мне и поверили!

— Я бы поверил, — ухмыльнулся мессариец.

— Ой ли?

Макобер почувствовал себя задетым:

— После Лайгаша мы бы поверили даже в то, что вы — прабабушка Хагни, восставшая из могилы, чтобы наставить внучка на праведный путь.

— Не стоит трогать мою прабабушку, — с угрозой предупредил Моргиль. — Если бы здесь был мой прадедушка Бииш…

— Как-как, ты сказал, его звали? — оживился Торрер. — Бииш Моргиль? Слушай, я ж с ним встречался!

Хагни прищурился — не издевается ли над ним эльф? Однако Торрер выглядел совершенно искренним.

— Комендант одного из дебокасских портов?

— Было дело.

— Веришь, нам действительно повезло, что его здесь нет! Я и проболтал-то с ним с четверть часа, не больше. Но мне хватило. Да что там хватило — я готов был его…

Мессариец мысленно схватился за голову: он понял, что сейчас будет. Хорошая, крепкая драка. Качественная такая.

Ему приходилось встречать людей, похожих на Хагни.

— …обнять и расцеловать, — вставил Макобер первое, что пришло ему в голову.