— Иди, дорогая, — сказала Клер. — Зачем просиживать здесь, когда тебе хочется быть в другом месте.
— Я не могу. Я должна сказать всем кое-что крайне неприятное.
Когда официальная часть была закончена, Лекса попросила слова.
— У меня есть основания не доверять мистеру Стэнли, — сказала она.
Один мужчина из зала выкрикнул:
— Он что, мошенник?
— Я пока в этом до конца не уверена. Но думаю, будет лучше, если вы воздержитесь от вложения денег в его предприятие до тех пор, пока я не добуду необходимую информацию.
— А что, если мы уже вложили? — раздался встревоженный женский голос.
— Полагаю, надо прекратить регулярные выплаты. — Лекса оглядела зал: люди недовольно загудели. — Я знаю, это вызовет некоторые проблемы и мистеру Стэнли это не понравится, но вы должны подумать о том, как защитить себя. Возможно, я ошибаюсь на его счет, мне бы очень хотелось так думать, и в этом случае я принесу мистеру Стэнли свои извинения. Но до тех пор, пока мы все не проверим, гораздо надежнее хранить деньги в банке.
— Мой зять вложил средства в «Лейжюрвилл». Что мне сказать ему и дочери? — спросила Эдна Дженкинз.
— Сколько лет вашему зятю? — поинтересовалась девушка.
— Двадцать восемь.
Эта информация добавила сомнений в душу Лексы. Если ее саму он отговаривал вкладывать деньги в проект, аргументируя это тем, что вклад краткосрочный, почему он посоветовал это зятю Эдны?
— Скажите им то, что сказала вам я. Если вы знаете кого-то, кто уже связался со Стэнли, предупредите их тоже. — Люди зашумели еще больше, так что Лекса пришлось повысить голос. — Из-за того, что впереди у нас праздники, мне вряд ли удастся узнать что-нибудь раньше конца следующей недели. А до тех пор помолитесь, чтобы я оказалась не права.
Эдна помахала ей рукой, давая понять, что хочет поговорить. Лекса вышла в проход.
— Мне страшно. — В глазах пожилой женщины отражалась тревога. — Я вложила пять тысяч долларов. Что, если я больше не увижу своих денег? Потерять их стало бы для меня настоящей катастрофой.
Лекса положила руку на плечо Эдны.
— Мы постараемся разобраться в этом деле как можно скорее. Пока мы не в состоянии ничего доказать, а значит, не вправе и предъявлять обвинение.
— Этот милый мистер Фланниган, ведь он вам помогает? Вам, милочка, не стоит делать все в одиночку.
Лекса улыбнулась.
— Да, он помогает мне. А ему помогает его друг.
Лексе не терпелось попасть домой. Она еще раз постаралась успокоить Эдну, затем попрощалась с Клер и, пока ее еще кто-нибудь не остановил, удалилась из зала.
Прежде у нее не возникало желания уйти с собрания раньше времени. Она никогда еще так страстно не хотела с кем-то увидеться. Намеренно или нет, Джош изменил ее жизнь. Только вот была ли она готова к переменам?
Особняк Китреджей был великолепен. Длинная подъездная аллея, высокие белые колонны на фасаде здания, богатое убранство интерьера: восточные ковры, пасхальные яйца Фаберже. Каким было детство Лексы? — задумался Джош. Носилась ли она сломя голову по коридорам, разбрасывала ли где попало игрушки, готовила ли уроки в столовой за огромным полированным столом красного дерева? Едва ли.
После знакомства с Доналдом Китреджем Анна, экономка, показала отведенные им комнаты.
Когда распаковали вещи, Лекса и Джош вместе спустились по широкой лестнице. Джош с улыбкой спросил ее:
— Как поступим сегодня? Ты проберешься в мою комнату или я в твою?
— Боишься, что ночью к тебе в постель заберется ужасное чудовище?
Когда они оказались у следующего лестничного пролета, Джош прижал Лексу к перилам и принялся щекотать.
— Никакого уважения к мужчине!
Она попыталась вырваться, но все ее усилия оказались тщетными.
— Перестань! Принуждение не поможет!
— Кто это сказал? — И. Джош возобновил атаку. Она со смехом колотила его по рукам.
— Джош! Папа в гостиной.
Он перестал ее щекотать, но из кольца своих рук не выпустил.
— Я отпущу тебя, если получу поцелуй.
— Шантажист! — с улыбкой проговорила Лекса и позволила ему поцеловать себя. Волшебное, ни с чем не сравнимое ощущение. Огонь и страсть. Кровь быстрее побежала в жилах. Она должна сказать ему, должна посвятить в свою тайну! Скоро, совсем скоро она это непременно сделает. Но не сейчас. — Так и быть, я проберусь к тебе в комнату. — Она улыбнулась. — У тебя кровать больше. — И защекотала его, а потом опрометью бросилась вниз по лестнице, чтобы он не успел ее догнать.
Когда Джош чинно вошел в гостиную и сел на диван рядом с Лексой, взгляд, которым он наградил ее, ясно говорил: «Я доберусь до тебя после».
Доналд Китредж смотрел на них с улыбкой.
— Надеюсь, Дэни приедет не слишком поздно. Анна говорит, что больше не может ждать, иначе индейка развалится.
— Дэни будет здесь с минуты на минуту. — Лекса посмотрела на часы.
— Она появится, когда ее душенька пожелает, — с недовольством в голосе возразил отец.
Взгляд карих глаз ясно давал понять, что уж он-то знает, что говорит.
— Ты напрасно так плохо о ней думаешь. — Лекса покачала головой.
Доналд поправил на носу очки в металлической оправе.
— Я лучше знаю твою взбалмошную сестрицу.
Отец всегда был слишком строг с Дэни. Лексе доставалось меньше, возможно, потому, что она всегда старалась быть примерной дочерью, а Дэни вечно бунтовала. Любил ли их отец когда-нибудь? Лекса иногда в этом сомневалась. Все самые памятные события в их жизни — выпускной бал, вручение дипломов, дни рождения — отец пропускал, как и многие другие, менее значительные. Лекса пыталась забыть те праздники, которые устраивала ее мачеха на День благодарения. На них она приглашала только нужных людей, способных проложить ей дорогу в высшее общество.
