Игроки и любовники. Книга 1 - [6]
Она повернулась, улыбнулась в последний раз, покинула сцену и вернулась в раздевалку.
Расстегнула верхнюю часть бикини и сняла крошечные трусики. Затем на голое тело натянула длинное узкое зеленое платье из джерси. Ценой в девятьсот долларов. Эд купил. Оно сидело на ней подобно второй коже, подчеркивая бедра, облегая бюст. Глубокие вырезы спереди и сзади. Она взбила волосы, облизала губы. Она была готова.
По телевизору она посмотрела других участниц. Некоторые из них хорошенькие, даже ничего, но до нее им далеко.
— Уж ты решила, что лучше тебя нет, — прошипела „Мисс Лонг-Айленд".
— Шла бы ты в задницу, — спокойно ответила Даллас. Они все завидовали ей, и не без оснований. Она победит. Вне всяких сомнений.
Водитель подвез ее к мотелю. Она была благодарна ему, ей все равно некуда было податься.
По возрасту он ей годился в отцы. На нем была яркая спортивная рубашка и широкие штаны с пузырями на коленях.
— Ну-ка, девочка, что ты сделаешь, чтобы порадовать старичка? — спросил он.
Даллас тихо сидела на краешке кровати. Что она могла сделать?
— Устраивайся поудобнее, — предложил мужчина, — а я пойду пивка куплю.
Даллас сидела неподвижно. Не знала, что ей делать. Не повстречай она этого доброго человека, до сих пор стояла бы на шоссе с поднятой рукой. Ей надо ехать дальше, вернуться она не может. Фил убьет ее. Родители никогда не будут с ней разговаривать, а что касается Иды…
Мужчина вернулся с упаковкой из шести банок пива и коробкой крекеров.
— Устроим себе небольшую пирушку. — Он включил телевизор и задернул занавески. Открыл банку пива и протянул ей. По лицу его текли струйки пота.
Даллас отпила глоток пива. Она никогда не пробовала его раньше. Глаза ее не отрывались от экрана. Так много интересного, нового.
— Ты раздеваться собираешься? — спросил мужчина, облизывая губы и засовывая ладонь в пакет с крекерами.
— Зачем? — осторожно спросила Даллас, не зная, чего он от нее хочет.
— Ха! — воскликнул мужчина. — Я обо всем позабочусь, девочка, об этом не волнуйся. — Он расстегнул брюки и с трудом выбрался из них. Бедра у него обгорели на солнце, а трусы были с тем же рисунком, что и на рубашке. — Иди сюда, девочка, — позвал он, — приступим.
Значит, такова плата за ночлег. Даллас вздохнула. Теперь она знала, что ему нужно. Ну что ж, хуже, чем с Филом, быть не может.
Она нервничала, чувствовала себя неуверенно. Но если это означает, что у нее будет постель на ночь…
Нет денег — нет выбора. Единственная альтернатива — вернуться домой, а это было невозможно. Этот мужчина позаботится о ней, он добрый, похож на отца.
Она встала и сняла джинсы. Мужчина подошел к ней и стянул с нее трусики, потом снял собственные трусы и снова подтолкнул ее к кровати. Он сражался с какой-то резиновой штукой, стараясь натянуть ее на пенис.
Даллас закрыла глаза, закусила губу и принялась в уме считать. С Филом ей никогда не удавалось досчитать до пятидесяти, а этому мужчине хватило и пятнадцати. Он не был так груб, как Фил. Даллас почти не почувствовала боли.
— Ты просто маленькая красотка! — воскликнул мужчина. — Давно этим занимаешься?
— Ну, — неопределенно ответила Даллас, — наверное. — Она прошла в ванную комнату и снова надела трусы и джинсы. Потом тупо посмотрела на себя в зеркало. Глаза полны слез, но с чего ей плакать, никто ее не заставлял. Она тихо вернулась в спальню и устроилась на кровати напротив телевизора.
Полураздетый мужчина уже спал. Но его храп почти не раздражал ее.
Утром она внезапно проснулась. Она уснула одетая, прямо перед телевизором. Она поискала взглядом мужчину, но того не было видно. На прикроватном столике лежала записка и двадцатидолларовая купюра. В записке было написано: „Освободи номер в двенадцать, за все уплачено. Спасибо".
Где он? Почему бросил ее? Наверное, она ему не понравилась. Зачем оставил двадцать долларов? Или знал, что у нее нет денег?
Недоумевая, Даллас доела крекеры, сидя перед телевизором. В двенадцать часов она снова была на дороге.
В финал вышли шестеро. Они стояли в глубине сцены и, нервничая, ждали объявления результатов.
Даллас отошла в сторону, понимая, что камера неотрывно следит за каждым их движением. Она старалась не выглядеть слишком уверенной. Улыбалась, соблазнительно приоткрыв рот. Пусть все мужики в студии пускают слюни. Она знала, что выглядит потрясающе. Знала, что победила.
Теперь они называли победительниц.
Третьей стала „Мисс Канзас-Сити". Она взвизгнула от восторга и, прежде чем кинуться на сцену, поцеловала ближайшую девушку.
Второе место заняла „Мисс Майами-Бич". „О Господи!" — пробормотала она, внезапно побледнев. Ее тоже вытолкнули на сцену.
„Ну, теперь моя очередь, — подумала Даллас. — Вот он, мой маленький триумф, мой пропуск в лучшую жизнь. Если кто-нибудь из этих сукиных сынов меня обманул…"
— И теперь — победительница, „Мисс Побережье", прекрасная Даллас! „Мисс Лос-Анджелес"!
Она втянула живот, распрямила плечи и уверенно вышла на сцену.
Сверкали блицы, публика хлопала и улюлюкала. Возможно, она и так бы победила, без мер предосторожности… Создавалось впечатление, что вся публика за нее.
