Игроки Господа - [75]

Я откашлялся, посмотрел в сторону.

— Тетушка, ты действительно…

— Действительно ли я старая свихнувшаяся курица? — Тэнзи ласково похлопала меня по руке. — Когда мне это нужно. Делаю себе поблажки. Господь свидетель, я очень часто действительно себя ею ощущаю, — в уголках тетушкиных глаз заблестели слезинки. — Я любила тот старый дом.

— Я тоже, — вздохнул я. — И очень хочу разобраться с этими…

Раздался треск, и появилась Лун — глаза сияют, волосы забраны в хвост, одежда чистая и свежая, будто новая. Мое сердце подпрыгнуло, я поднялся ей навстречу. Внезапно из ниоткуда возникла древняя цыганка с ярко размалеванным морщинистым лицом. Из-под пурпурного тюрбана на ее голове торчали в разные стороны ярко-рыжие космы, на руках сверкали дешевые браслеты и кольца. Установив на шаткий карточный столик, обитый зеленым сукном, свой хрустальный шар, она извлекла сигарету «Собрание».

— Нет, только не здесь! — взревел Джулс Сардонически подмигнув преподобному, цыганка закурила. Поплывший по комнате дымок заставил мои ноздри трепетать, однако старуха мне понравилась. Хрустальный шар был грязным и заляпанным, на нем виднелись отпечатки жирных пальцев.

— Добро пожаловать, Август Зайбэк, — произнесла цыганка сквозь густые клубы дыма.

— Полагаю, вы — М-мозг, — отозвался я, встревожено закрывая собой Лун.

— Мы — мадам Ольга. Видим все, говорим кое-что.

— Это доктор Лун Ката Сарит Сагара, мадам Ольга. И позвольте представить вам мою внучатую тетушку Тэнзи. Она телефонный медиум. Полагаю, вы коллеги.

Ольга оскорблено отпрянула.

— Мы с Тэнзи — старые подруги. Ее знания, направляемые восхождением звезды Ксон, пользуются заслуженным уважением. Мы же, с другой стороны, занимаемся полным шарлатанством.

Снова звезда Ксон? Все только и твердят о треклятой штуковине, что бы это ни было и где бы ни находилось. Я начал жалеть, что не остался послушать отчет Джан, ведь она туда летала. Но если бы я так поступил, Тэнзи и Добрый Ду вполне могли бы разделить печальную участь миссис Эбботт. Если, конечно, атаку на наш дом в Норскоте вызвало не мое появление. Бывший дом. Черт побери!

— Ты сомневаешься, не твоя ли это вина, — сообщила цыганка, сплевывая кусочек табака.

— Вы читаете мысли, — такая идея меня совершенно не обрадовала. Правда, эта колдунья хотя бы казалась доброй.

— Да, мы, естественно, можем делать это путем сканирования, анализа и репликации каждого движения в твоем мозгу, вплоть до квантовых неопределенностей.

Но, естественно, воздерживаемся, из соображений морали. Нет, мы всего лишь грубо вычислили предположительное состояние твоего сознания.

— Да уж, никаких проблем, ведь вы такая мозговитая моральная дама!

— Поверь мне. Десять в двадцать шестой степени ватт циркулируют в мозгу, чья кортикальная поверхность составляет десять в двадцать второй степени квадратных километров. Мы разъясним тебе масштабы. Надеемся, ты умнее червя? Одной из этих крошечных нематод?

— Хотелось бы думать.

— Да. Скажем, в миллиард раз умнее, на основании подсчета мозговых клеток. А мы в десять миллионов миллиардов раз умнее, Август.

— Чем червяк?

— Чем ты, хотя разница крайне незначительна.

— Червяк, c’est moi, — уязвлено пробормотал я, вспоминая обрывки жизни, не прожитой мною в далекой-далекой вселенной на другом уровне Тегмарка.

— Приносим свои извинения. Да, мы можем вычислить тебя значительно быстрее, чем ты сам себя в реальной жизни. Очевидно, что мы не делаем этого полностью, так как это аморально.

Осознав, на что она намекает, я почувствовал головокружение.

— То есть вы можете сделать идентичную копию меня? Использовать ее, а потом выбросить за ненадобностью?

— Именно так. Совершенная копия, конечно же, тоже является личностью, поэтому это будет отвратительнейшее убийство.

Затуманенный шар цыганки прояснился, в нем возник фрактальный узор, напоминающий мой Икс-калиберный имплантат.

— Я не цифра, мадам Ольга, и не вычисление, — слабым голосом произнес я. — Я — свободный человек.

— Неужели? Но, видишь ли, к сожалению ты — именно вычисление.

Я посмотрел сначала на Тэнзи, потом на Лун. Они спокойно встретили мой взгляд, явно не испытывая никакого ужаса от слов цыганки. Лун склонила голову на бок, кивнула.

— Значит, это все-таки симуляция.

— Конечно, нет, мой милый, — отозвалась тетушка. — Не симуляция, а вычисление. Между этими понятиями — огромная разница.

— Ты хочешь сказать, что мир — это вычисление? Мир М-мозга? Или все миры?

— Все многообразие четырех уровней Тегмарка, — ответила Лун. — Это онтология. А мультиленная — результат простейшей калькуляции создания миров в платоновом пространстве. Дополнительный бонус.

— Вот дерьмо, — жалобно выдохнул я. Ну почему никто не мог сказать мне ничего ясного и прямого? Я оглянулся в поисках Джулса. Мой брат вышагивал в полумраке, точно Гамлет, ведущий свой мрачный монолог. Я позвал:

— У тебя найдется что-нибудь выпить?

— Думаю, это то, что доктор прописал, — сообщил возникший за моим плечом дворецкий в старомодной одежде, протягивая бокал с золотистым дымом. Я не раздумывая проглотил «Glenlivet», кашлянул, когда пламя опалило мои горло и нос. Мгновение спустя жизнь немного улучшилась. Какой жалкой иногда кажется человеческая душа, искусный танец нейротрансмиттеров и химикалий! Или байтов, байтов, байтов. Я улегся на подушки рядом с Добрым Ду, закрыл глаза, вздохнул: