Игрок - [15]

   Арнольд бледнеет, пятится от решётки. Вытаскивает из мешка короткий нож. Простая рукоятка, тусклый металл. Видно, кончились его запасы. Топор утопил, факелы сгорели.

   - Он боится металла, - бормочет красавчик. Видно, хочет убедить самого себя. - Ты заметил, что призрак не полез через прутья?

   - Может, он пока не догадался. Где ты видел у него мозги?

   Туман наползает на решётку, свист усиливается. Прозрачные щупальца наливаются зеленоватым светом, липнут к металлу прутьев. Выходим из столбняка, дружно разворачиваемся и несёмся прочь, в темноту. Сапоги гулко стучат по каменным плитам. Эхо наших шагов мечется между стен.

   Сворачиваем за угол, здесь немного светлее. Видны массивные кирпичи стен, ветхие плиты под ногами, пыльные, щербатые и отколотые по краям. Замедляем шаг. Арнольд приваливается к стене, и шумно выдыхает.

   - Нет, правда, Эрнест, зачем тебе огрызок яблока? Бросил бы под ноги...

   - Пригодится, - отрезаю. Сам не знаю, почему, но уверен - нельзя оставлять за собой следов. В голове крутится странное слово: "окурки". Но не признаваться же красавчику, что ты просто суеверный склеротик. - Посажу яблоню, выращу дерево. Дальше по списку.

   - Какому списку?

   - Построю таверну, женюсь на Серене и сделаю ей сына. Ты что, простых вещей не знаешь?

   Красавчик моргает, озадаченно морщит лоб, а я смотрю в глубину каменной кишки. Вижу то, что впопыхах не заметил раньше: впереди мигает крохотная искра света. Слабый, дрожащий огонёк. Будто кто-то подмигивает из темноты оранжевым глазом. Издалека не понять, что это, но на призрака не похоже.

   - Ты не сможешь жениться на Серене, - наконец сообщает красавчик. - На местных нельзя жениться. Тем более делать...

   Отмахиваюсь от него, отлипаю от стены и медленно крадусь к огоньку. Подошвы моих сапог скрипят по каменным плитам. Веду рукой по холодной стене. Тишина, только шуршат камни под ногами. Арнольд, что-то бормоча мне в спину о проблемах личной жизни, идёт следом.

   С мелодичным звоном выскакивает кусок пергамента, девица радостно щебечет: "Скрытность - навык повышен!" Кажется, начинаю разбирать надписи. То слово, что с краю, должно быть, и значит: "повышен". Учись, Эрнест, по вывескам буквы читать...

   Подхожу ближе. Огонёк становится всё ярче. Коридор вдруг расширяется, образует крохотный зал.

   В углу, на груде битых кирпичей, поломанными рёбрами круглится разбитая бочка. Ржавый обруч откатился в сторону. Пара ветхих ящиков, в одном дыра, и оттуда торчит рукоятка лопаты. Кому пришло в голову держать лопаты в ящиках?

   Запасливый Арнольд тут же бросается к бочке, начинает рыться в кирпичах. Вытаскивает лопату и вертит её в руке. Деловито засовывает инструмент в мешок и лезет в ящики с головой.

   В стенах, на уровне моих глаз, с двух сторон торчат крепления для факелов. В одном из них почему-то горит свеча, насаженная на верхнее кольцо. Тихо потрескивает фитиль, в пыльном воздухе стоит запах горячего воска.

   Свеча толстая, слегка оплывшая с одного бока. Жёлтый воск медленно стекает по её округлому боку и капает на пол. Грубо обработанные камни стен в оранжевом свете блестят, как намасленные.

   Если судить по лужице расплавившегося воска, кто-то зажёг фитиль не больше часа назад.

   С холодком внутри представляю, как зелёные человечки, которых Арнольд назвал гоблинами, прячутся в темноте подземелья, за ближайшим поворотом, держа луки наготове. Представляю, как они час назад вставляли свечку в крепление и хихикали, потирая худые ладошки. Иди, глупый Эрнест, на свет. Мы сейчас тебя зажарим, и съедим.

   Арнольд поднимает голову, замирает на месте. Я вздрагиваю и хватаюсь за рукоять сабли. Кто-то идёт. Топает, не скрываясь. Громко скрипят камешки под подошвами. Мы явственно слышим скрежет чужих ног по каменным плитам.

   Красавчик, оступаясь на кирпичах, сползает в угол, ложится за бочку, прикрывается паутиной. Я отступаю в тень, за ящики, прилипаю к стене. Если это те зеленокожие парни, нам крышка. Сзади призрак, впереди - засада с дубинами и луками. Может, и есть такие герои, которые могут одним махом побить нескольких человек - или лопоухих гоблинов - я не из их числа.

   - Что это было? - слышу негромкий голос. Мужчина, явно молодой и крепкий. Снова не могу понять, откуда это знание, но готов поспорить на огрызок яблока в своём мешке.

   - Ничего, показалось, - отвечает другой голос. Этот явно старше, с лёгкой хрипотцой.

   Люди. Это люди. Смотрю на Арнольда. Тот мотает головой. Вспоминаю троих охотников за головами в таверне "Холодная плюшка". Нет, рано вылезать на свет.

   Двое идут мимо, благо, коридор здесь широкий. Крепкие мужики, один брюнет, другой седой, с лысиной во всю макушку. Оба одеты в длинные синие балахоны, подпоясанные кушаками. У брюнета в руке посох с рогулькой наверху, у лысого на поясе нож. Хороший, длинный нож, а не тусклая железяка на деревянной рукояти.

   Шелестят балахоны, дрожит огонёк свечи. Незнакомцы уже показали нам спины, как вдруг из-за бочки, где прячется Арнольд, раздаётся душераздирающий чих. Двое в балахонах останавливаются и смотрят на меня в упор. Заметили-таки. Улыбаюсь и машу им рукой. В другой у меня сабля.